Не, ну понятно, что надо было как-то аномалии и дырки в асфальте объезжать, чтоб колеса на дороге не оставить, но все равно – свиньи свиньями, а восемьдесят в час выдали к гадалке не ходи. По новой, что ли, мутируют, твари?
– Эволюция, – снова зачем-то произнес я непонятное слово.
– Точно. Она самая, – сказал Копия. – И Дарвин при ней по Зоне шастает. С выжженными мозгами. Помаленьку эволюционирующий в терминатора. Ты от платформы-то отцепись и иди в ручье сполоснись. Я проверил, вода там нормальная. А то несет от тебя, как из выгребной ямы, того и гляди кабаны по-новой сбегутся.
Я огляделся и действительно обнаружил себя лежащим на склизкой от пищевого жира платформе мусоровоза. Наверно, я на некоторое время потерял сознание. Во всяком случае, отрезок времени, когда Копия остановил машину и ходил по воду к ручью, начисто вывалился из моей памяти.
Слева черной стеной стоял лес, еще более мрачный на фоне заката. Справа раскинулось заросшее сорняками поле с останками насквозь проржавевшей сельхозтехники. Далеко впереди маячили уже плохо различимые в сумерках контуры одноэтажных и двухэтажных домов.
– В городок не пойдем, – сказал Копия. – Здесь заночуем.
– А в доме не лучше? – спросил я.
– Не лучше.
Копия смачно сплюнул. И пояснил:
– В такие поселки лучше без оружия не соваться. Многие твари, видимо, раньше были людьми, и людские привычки у них остались. Нечисть в Зоне по лесам редко шляется, ее все больше к жилью тянет. И вообще, без оружия в Зоне тоскливо.
Копия криво усмехнулся.
– Так что завтра будем думать, где нам стволы добывать. На завод больше ни тебе, ни мне хода нет. Да, может, оно и к лучшему. Не по душе мне эти новые законы «Борга». Так что до поры до времени обзываемся свободными сталкерами и начинаем работать на себя. Пока к группировке какой-нибудь не примкнем. Или свою не создадим. Видел я урывками, как ты в помойке воевал, уважаю. Ну что, пойдешь ко мне в напарники, Снайпер?
Я пожал плечами. Почему бы и нет?
– Вот и ладушки, – кивнул бывший капитан «Борга». – А теперь снимай-ка, напарник, мою разгрузку и бегом мыться, пока я с твоих ароматов армейским концентратом не блеванул.
В его разгрузке обнаружился кусок клубничного мыла из американского набора для выживания, как объяснил его хозяин. Что мне ровным счетом ничего не сказало. Но судя по тому, с каким многозначительным видом Копия это произнес, не иначе мыло помимо его прямого предназначения как минимум продлевало жизнь своему хозяину лет на десять-пятнадцать.
Не знаю, как насчет продления жизни, но мытье в ледяном ручье – пусть даже с пахучим американским мылом – вряд ли прибавило мне здоровья. Правда, вонять отходами и я, и моя одежда стали гораздо меньше. К разведенному Копией костру я вернулся стуча зубами, словно крупнокалиберный пулемет. Тем не менее капитан покрутил носом и счел необходимым выдать:
– Не пойму, чем от тебя больше пахнет – дерьмом или клубникой. Но все же лучше, чем одним дерьмом…
А