я сбежал, в лучники записался и даже повоевал. Про битву у Черного камня слышали? Я там был. И на Песчаной косе, и в Резне на Лугах… Мне как раз двадцать пять исполнилось, когда северяне в плен взяли. Думал – смерть. Только у них праздник какой-то был. Вот они и отпустили каждого десятого. Палец на руке отрубили на память и отпустили, – Дед поднял правую руку, демонстрируя отсутствие большого пальца. – Видать, перепились они тогда – кто ж лучнику правый большой рубит. Лучнику левый нужно отрубить, а на правой руке – большой и указательный. Чтоб, значит, ни лук взять, ни тетиву натянуть. Точно – перепились.
– Повезло, – согласился Враль, – я слышал, что у них раньше был обычай пленников ослеплять, а каждому сотому оставлять один глаз. Чтоб поводырь был. И идите, добрые люди, по домам – на нас греха смертоубийства нету…
– Лучше бы они меня ослепили тогда… – Дед отпил пива. – Домой я пришел, а дома-то и нет. Ни дома нет, ни деревни, ни рудников. Я даже костей не нашел в долине. Кладбище осталось, старое, новых покойников там без меня, почитай, и не хоронили… Куда люди подевались? Я ходил, искал, если кого встречал, спрашивал. Потом подвернулась ватага, я и ушел. Вот с тех пор и брожу. Мне домой возвращаться некуда. Лучше уж в нашей берлоге доживать. Сколько там мне осталось?
– Ты всех нас переживешь, – улыбнулся Враль. – Так что, Рык, предлагаешь врассыпную?
– Дождемся Полоза с Рыбьей Мордой, поговорим… Каждый пусть решает. А я…
– А ты?
– А я завтра к князю схожу, потолкую.
От неожиданности Враль прыснул, прикрывая рукой рот.
– Вот так вот просто пойдешь и потолкуешь?
– А что? Или князь умер?
– Живой. Говорят, приболел немного: уже почти неделю старая рана как открылась на ноге, выходить со двора не может, – многозначительно произнес Враль. – И никого не принимает. И тебя, понятное дело, не ждет. Да и зачем тебе?
– Поговорить, – Рык задумался, легонько похлопал ладонью по столешнице. – Ты в городе часто вертишься – как, Дружинный договор действует?
– А чего ему не действовать? Князь живой, с чего это не действовать? Князь скорее себе руку откусит, чем дедовские законы нарушит. Сам знаешь… По себе, – понизил голос Враль.
Рык молча посмотрел в глаза Вралю, тот отвернулся.
– Завтра и пойду, – повторил Рык.
– Один пойдешь?
– Хорька с собой возьму, – Рык невесело улыбнулся. – И Кривого.
– Ладно, – кивнул Враль. – Как знаешь. Полоза дожидаться будешь?
– Если успеет приехать – поболтаю с ним. Если нет – вы тут ему все расскажете. И решите. Я не вернусь – без меня расходитесь, не лезьте вы в это все.
– Без тебя, значит, не лезть, а с тобой – лезть, – подвел итог Враль. – Говорят, что я шутник, а мне до тебя… Зачем тебе к князю? Смертушки ищешь?
– А ее искать не нужно, – вмешался Дед. – Она сама тебя найдет и приветит. Место она тебе уже приготовила. Каждому уже приготовила постельку… Меня только, кажется, обошла…
Дед встал