ничего, добрые люди… – простонал Сапог.
Молчун оглянулся на голос – Сапог, связанный, лежал в углу. Лицо было окровавлено, но то была только кровь из сломанного носа и разбитой губы.
Из кухонных дверей торчали ноги Битого.
– Значит, так, – сказал Десятник. – Тебя кличут Молчуном. Верно?
– Так.
– А меня – Рыком. Может, слышал?
Молчун вздрогнул, оглянулся, выискивая взглядом одноглазого.
– Меня ищешь? – Кривой вышел из-за спины Молчуна, поигрывая своим громадным кинжалом. – Теперь узнал?
Молчун кивнул, он слышал о Кривом, о том, как тот в одиночку отбился от десятка наемных, пятерых уложив насмерть, а двоих оставив калеками. И о том, как Кривой сделал их калеками, Молчун тоже слышал.
– Ты Кривой, – сказал Молчун. – А этот, бык, получается, что Дылда.
– Знает, – обрадовался Дылда. – А вот это у нас – з-з-з…
– З-заика, – представился Заика, зло глянув на Дылду.
– О Хорьке ты еще не слышал.
Молчун покачал головой, глянув на мальчишку, сидевшего на лавке у дальней стены.
– Вас было трое, – Рык говорил спокойно и вроде даже сам с собой. – Осталось двое.
Молчун снова оглянулся на кухонную дверь – ноги Битого не шевелились.
– Очень жаль, – сказал Рык.
– А не вышло у меня по-другому, – развел руками Кривой. – Кто ж знал, что он даже в доме с ножом за голенищем ходит? Я его честно прижал, а он, сука, наклонился – да за нож. И как я только заметил?
– Ну, заметил, – засмеялся Дылда. – Ну, руку бы ему сломал. Или порезал. Так нет – ты ему и горло перерезал, и брюхо, и ноги…
Молчун сглотнул.
– Ладно, – хлопнул ладонями по коленям Рык. – Ему повезло, а вам – нет.
– Это как? – спросил дрожащим голосом Сапог.
– А так, – охотно пояснил Дылда, – он уже, а вы еще. Понял?
Сапог икнул.
– Я знаю способ от икоты, – Дылда подошел к Сапогу, присел. – Тебя нужно испугать. Хочешь, испугаю?
Сапог закрыл глаза и снова икнул.
– Ты человек бывалый, – сказал Рык. – На твоих руках и кровь, и что похуже…
Молчун слушал, даже не пытаясь оправдываться.
Тут нужно было дождаться, когда победитель назовет свои условия. Жалко было деньги отдавать – до слез жалко, но суставы рук болели все сильнее; да еще Битый, так и не успевший износить новых сапог, снятых с проезжего, ясно указывал, что произойдет в случае малейшего сопротивления.
Молчун и сам умел развязывать языки, поэтому прекрасно понимал, что будет, если он попытается молчать или соврать.
«Все скажу, – подумал Молчун. – Обо всем, что здесь и поблизости, – скажу все». А того, что он отправил в родные места с надежной оказией, все одно разбойничкам не достать.
– Тебе Жлоб привет передавал, – Рык внимательно смотрел в глаза Молчуну.
– Жлоб? – переспросил хозяин постоялого двора.
– Ну да, купец из-под Рыбацкой крепости, или забыл?
– Так я напомню, – Кривой похлопал Молчуна кинжалом по щеке. – Напомнить?
– Жлоб?