Стас поднялся, разогнул затекшую в колене ногу. – Сделает все как надо. А ты сомневаешься?
– Не знаю. – Блондин прикрыл глаза и слегка подтянулся. – Не нравится он мне. Контуженный и плебей, а глаза волчьи. Вот тебе смесь крови княжеской и крови слесаря 4-го разряда. Мой дед, кстати, тоже слесарем был. Но кто теперь больше князь – я или он?
3
Трехразовое питание входило в стоимость поездки, и на завтрак дали три ломтика вареной колбасы с квашеной капустой, сырники со сметаной и кофе в стакане. Привыкшая к тостам с джемом Элизабет дотошно изучала стеклянную витрину кафе-буфета: там стояли стеклянные пол-литровые бутылки с кефиром и плавленые сырки в фольге, вареные яйца, салат из свежей капусты с морковью, микробаночки черной икры и миндальные пирожные. Но оказалось, что даже за лишнюю порцию кофе, долитую в тот же стакан, нужно дополнительно заплатить еще сорок копеек. Экономная Элизабет удовлетворилась стандартным набором и, поджав губки, подошла со своим подносом к столику, за которым уже сидели Таня и блондинка из Нью-Джерси. Таня осторожно ковырялась вилкой в сырниках, а вареную колбасу отставила в сторону. Блондинка из Нью-Джерси с удивлением рассматривала миниатюрные русские деньги, которые им всем только что выдали в обмен на доллары в гостиничном бюро обмена валюты. Деньги были словно игрушечные – разноцветные, с портретом Ленина на каждой купюре и размером чуть больше почтовых марок. Но за каждый доллар давали всего 0,68 советского рубля.
– Monopoly money[10], – сказал сбоку кто-то из туристов.
– Неужели за такие деньги можно работать? – удивилась блондинка из Нью-Джерси.
– Все-таки здесь есть какие-то продукты… – дипломатично сказала Элизабет, подсаживаясь за столик.
– И медведи не ходят по Красной площади… – в тон ей заметила Таня.
Красная площадь была совсем рядом – с высоты десятого этажа гостиницы «Россия» сквозь широкое окно во всю стену были хорошо видны Кремль, Спасская башня с рубиновой звездой, купола Храма Василия Блаженного и замерзшая Москва-река с Крымским мостом вдали. Но все столики у окна были заняты какими-то не то узбеками, не то турками в чалмах и в халатах, поверх этих халатов на них были надеты темные пиджаки. Их было человек тридцать, и вокруг них суетились сразу три официантки и еще несколько молодых русских мужчин в одинаковых серых костюмах.
Мужчины раздавали этим турко-узбекам значки с портретом Ленина и ставили на их столики маленькие флажки со звездой и полумесяцем.
– Кто это? – повернулась нью-джерсийская блондинка к круглощекому гиду Олегу Петрову, который сидел за соседним столиком с тарелкой салата из свежей капусты с морковью. Судя по аппетиту, с каким он поглощал этот салат, казалось, что либо он большой любитель свежей капусты, либо свежая капуста – большой дефицит в СССР.
– Это наши афганские гости, – утерев рот салфеткой, сказал Олег. – Они приехали на курсы комбайнеров и трактористов. – И поспешно сменил тему: – Леди и джентльмены! Внимание! Вечером мы идем в театр, в знаменитый МХАТ на «Чайку»