на лестничную площадку выглянула Ариадна Оттобальдовна.
– Ваня, а твоей бабушки так и нет дома. Я только что ваш телефон набирала. Но ты обязательно ей передай, что я жду ее звонка.
– Ну, конечно, передам, – пришлось в третий раз пообещать ему.
Вся компания загрузилась в лифт. Когда кабина остановилась на этаже Холмских, Герасим не преминул в сотый раз предупредить:
– Помни, Пуаро, что завтра нужно явиться в школу пораньше.
– При всем желании не забуду, – усмехнулся Иван. – Встречаемся ровно в восемь внизу, у подъезда.
– У нашего подъезда, – уточнил Каменное Муму. – Он ближе к школе, чем ваш с Марго.
– Герочка экономит силы, – фыркнула Варя.
Жили они с Герасимом в том же доме номер восемнадцать по Ленинградскому проспекту, только во втором подъезде, который и впрямь находился метров на сорок ближе к улице «Правды». Но дело было, конечно, не в подъезде, а в Герасиме.
– Как хочешь, – согласился Иван.
Друзья уехали вниз. Он отпер ключом собственную дверь. Электронный замок сперва зажужжал, и только после этого открылся. Иван все еще никак не мог привыкнуть к нему. Это новейшее достижение замковой техники появилось у них недавно. Его установил отец Ивана, Константин Леонидович, после того, как к ним в квартиру влезли.
Больше всего по сему поводу негодовала Генриетта Густавовна. Возвратившись в обществе новой подруги с первой лекции, она не смогла попасть домой. Пытаясь открыть дверь, повернула что-то не так, и Константин Леонидович был вынужден вызывать специалиста из сервисного центра, которому пришлось заново программировать «электронное чудо».
Иван шагнул в переднюю. Замок с жужжанием защелкнулся. Из комнаты бабушки послышались шаги. Мальчик вздрогнул. «Неужели опять залезли?» – пронеслось у него в голове.
Глава 2
Непоследовательная Генриетта Густавовна
Иван застыл в передней. Свет в квартире нигде не горел, хотя уже сгущались сумерки. «Что делать? Что делать?» – пульсировало в голове у мальчика. Умнее всего, наверное, было бы попытаться выбежать снова на лестничную площадку, а там, глядишь, и до Марго можно успеть добраться. Однако, во-первых, Ивана не слушались ноги, а во-вторых, этот замок быстро не откроешь.
Пуаро охватила полная паника. Вдруг дверь комнаты Генриетты Густавовны распахнулась, и на пороге возникла она собственной персоной.
– Ах, это ты, Иван, – спокойно произнесла бабушка и включила свет.
Едва глянув на нее, внук издал изумленное восклицание. Генриетта Густавовна была… в его наушниках, а на поясе ее халата висел его собственный плеер.
– Ба…ба…ба, – заикаясь, пролепетал внук, а про себя подумал: «По-моему, она тронулась».
Дело в том, что никто в их семействе так не возражал против плеера, как Генриетта Густавовна. По ее мнению, внук, вместо того чтобы «приобщаться к великой классической музыке», целыми днями «слушает в своих наушниках всякую отупляющую дребедень» и «попусту тратит лучшие годы, совершенно интеллектуально не развиваясь».
Иван