пока лучезарен.
– Ты шпионишь здесь, что ли?
Турок, немец, татарин?
Шпик? Неужто турецкий?
Выкрасть тайны охота?
Стой! Рукой молодецкой,
Как орешинок грецкий,
Расколю я в два счета!
Ты ведешь себя дико,
Коль попался – покайся.
Кто такой? Говори-ка,
Да соврать не пытайся!
– Я ничуть не стараюсь.
Вы поймите, ребята:
Как и в чем тут покаюсь,
Если встретил я брата?
– Нет предела канальству!
Пусть кто выше рассудит.
Ну-ка, шагом к начальству!
Как решит, так и будет!
Кто ты? – Пушкин я! – Браво!
Радость в дом, не иначе!
Слава Пушкину, слава,
И добра, и удачи!
Моя радость не лжива,
Наша встреча – награда!
Залпом в небо, да живо!
Сердце Пушкину радо.
Степью залп отразился,
Эхо выстрелов – чудо!
Лагерь весь спохватился:
Кто палит и откуда?
Эта радость без меры.
Пушкин видит уроки:
Знают все офицеры
Огненосные строки.
На слуху оставалось,
Что на ум западало.
В них и богу досталось,
И монарху немало.
Гостя враз окружили
С прогремевшею пушкой.
Офицеры решили
День отметить пирушкой.
Путь на Псков
Куда торопимся, куда
Уходит вешняя вода,
Уходят ранние года,
Уходят молодые грозы,
Уходит смех, уходят слезы.
Мир облетает, словно клен,
В ненастный месяц погружен.
Так думал он, бродя по саду
И пил с горчинкою усладу.
Спешим, а ведь возврата нет,
Уводит к горизонту след,
Не повернуть его обратно
И не убрать на солнце пятна.
Прощай, Одесса! Закатал
Меня далече принципал!
Кляня проклятое житье,
Приносит славных дел наследник
Неудовольствие свое
Княгине Вяземской в передник.
И пароконка заскрипела
И тронулась на всех парах,
И песню вечную запела
О пролетающих верстах.
Провинциальный Могилев,
Шар солнца тучен и багров.
Как следствие давнишней ссоры,
Скрипят натружено рессоры.
Чтобы на Псков продолжить путь,
На почту надо завернуть,
Отметить пунктик в подорожной –
И дальше в путь с тоской острожной.
На почте Пушкина узнали.
В изгибах солнечной пыли
Его подняли, понесли –
Он чуть не утонул в бокале!
Вскочивши на широкий стол,
Он стих сложившийся прочел:
«Я люблю вечерний пир,
Где веселье председатель,
А свобода, мой кумир,
За столом законодатель,
Где до утра слово «пей»
Заглушает крики песен,
Где просторен круг гостей
А кружок бутылок