Помпилио неприлично затягивалось, что вызвало среди придворных очередную волну недоуменного шепота. Им казалось, что назревает скандал.
– Я должен с ним поговорить? – растерянно спросил принц. – Тетушка, я не понимаю…
– Помпилио знает этикет не хуже нас с тобой, Генри. И если он решил привлечь твое внимание столь необычным образом, значит, у него есть на то основания. Продолжай разговор.
И юный принц показал, что достоин быть наследником престола. Он гордо вскинул голову и, глядя на лингийца снизу вверх, громко произнес:
– Дарую тебе привилегию говорить мне «ты», мессер Помпилио. Друг моего отца – мой друг.
– Благодарю, – улыбнулся адиген. – Счастлив видеть тебя в добром здравии, маленький принц. У нас не было возможности познакомиться, но я вижу, мой друг Генрих воспитал хорошего сына.
Мало кто мог себе позволить говорить с наследником престола столь свободно и непринужденно, а потому все находящиеся в соборе люди с любопытством вытягивали шеи, ловя каждое слово необычного разговора.
– Зачем ты прибыл на Заграту, мессер? Повидать отца?
– Когда-то я оставил здесь перстень, – намеренно громко ответил адиген. – За ним приехал.
Принц заметно вздрогнул, однако взгляд не отвел. Шепот вокруг усилился, удивлению придворных не было предела, а вот лысоватый господин неожиданно нахмурился.
– Надеешься его забрать? – поинтересовался Генрих-младший.
– Надеюсь его оставить, но если придется – заберу. Мне очень нравится этот камень – необычный игуаский алмаз с красным сердцем.
– Очень редкий камень.
– Я знаю, маленький принц.
Генрих-младший натянуто улыбнулся, кивнул старухе: «Адира Агата» и вместе с братьями продолжил путь к дверям. За принцами проследовала свита, и каждый проходящий считал своим долгом бросить на странного адигена изучающий взгляд.
Когда же вся королевская рать покинула собор, старуха повернулась к Помпилио и поинтересовалась:
– Что за история с перстнем?
Лилиан и лысоватый навострили уши, однако уже через секунду разочарованно вздохнули.
– Маленькое личное дело, тетушка, – обаятельно улыбнулся Помпилио. И сделал шаг в глубь собора. – С твоего позволения, я все же поставлю свечку в память о Форце. Он был неплохим человеком.
– Буду ждать тебя «У Фридриха».
Согласно обычаю на воскресную мессу королевская семья отправлялась через площадь пешком, с достоинством принимая от верноподданных положенные почести. Обратный же путь проделывался в позолоченной карете, запряженной шестеркой белых лошадей и сопровождаемой конными гвардейцами. Процессию, конечно, тоже приветствовали, однако отгороженные от народа властители Заграты имели возможность немного отдохнуть.
Или поговорить.
– Ты знаешь этого адигена? – спросил десятилетний Густав, едва карета сдвинулась с места.
– Впервые увидел, – пожал плечами наследник.
– У него красивый месвар, –