В первую очередь они думают о марке, направлении, живут совсем другой жизнью, работают и зарабатывают деньги.
Однако мысли о прошлом, которые являлись с перекошенным лицом неожиданности и ночного испуга, порой тревожили душу.
Нечто похожее капитан прочел и на лице своего бойца. Он впервые видел Весельчака растерянным, это при том, что сдрейфил он по «профессиональному признаку». Сам Веселовский объяснил свое состояние туманно: «Не по себе стало. Перевес был не в мою пользу. Они – профи, Саня. Если хочешь, я столкнулся не с рядовыми спецназовцами, а с дипломированными офицерами».
– Рут Небенфюр, – протянул Абрамов, глядя на Джеба. Они сидели в кабинете капитана и потягивали пиво.
– Знакомая фамилия? – спросил Блинков.
– Очень знакомая. Где-то я слышал ее, но при каких обстоятельствах… – он развел руками. – Вспоминается немецкий ученый доктор Клаус Небенфюр. В мореходке и в спецшколе нам не раз давали эту тему.
Доктору Небенфюру одному из первых пришла в голову идея об использовании ракет «Фау-2» в подводном флоте. Потому что простые пехотные ракеты уже, по определению, не устраивали подводников. И вот в ответ на бомбардировки Германии было решено подвергнуть Нью-Йорк ракетному удару. Сделать это предполагалось с подводных лодок, несущих водонепроницаемые ракетные контейнеры.
– Заказ на три таких контейнера был выдан, если не ошибаюсь, Штеттинской верфи в декабре 1944 года, – припомнил Абрамов, – но ни один из них так и не был изготовлен до конца войны. К тому времени отдельные элементы этого комплекса уже испытывались на Балтике. Согласно проекту, после выхода в район запуска кормовые отсеки контейнера заполнялись забортной водой, и он разворачивался в вертикальное боевое положение. Крышка ракетной шахты откидывалась, и по команде с борта субмарины мог происходить запуск. Высокой точностью «Фау-2» не обладали, разброс до восьми километров. Но представь, Женя, что три ракеты попадают в разные места «Большого яблока».
– Похоже на современный теракт.
– Да, есть сходство. Город охватывает паника, ее волна накрывает правительство Штатов, Америка забывает о втором фронте. Вот, собственно, на что рассчитывало немецкое командование. Ну ладно, это история, к нашему делу она не имеет отношения.
– Точно, – подтвердил Николай Кокарев, присоединяясь к товарищам. – Это развлечение не из тех, что стоит заказывать на дом. Весельчак сам не свой ходит. Всех профессионалов перебрал. Я его успокаиваю: «Ты где их встретил, на берегу? Так вот это были пограничники, агенты «Гринписа», так что не паникуй. – Кок рассмеялся, перевязал по-новому волосы на затылке и хлебнул пива. Николая можно было лепить в воске и выставлять в музее восковых фигур – мимо не пройдешь. Даже без камзола и шляпы с плюмажем он виделся настоящим пиратом. – Я только что от Рут. Сидит потерянная, взгляд типа «А у меня семья». Я киваю: «Семья – дело выгодное».
– Зачем ты к ней заходил? – строго спросил Абрамов, сдвинув брови.
–