хмуро и неприветливо. И повторилась история в аэропорту: девушка на глазах подобрела, стала улыбчивой, а под конец попрощалась уважительным поклоном.
– Ничего не понимаю, – поджала губы Тевейра, вернувшись. – Они знают мой номер, я специально вставила мою карточку, да-да, я знаю, что это дорого… Соседка говорит, что они приехали домой, и не уходили никуда, они заметили бы. Я у других соседей спрошу, ладно?
Как у них всё просто, подумал Майер. Я бы в последнюю очередь подумал обратиться к соседям. Город, чтоб ему. А она идёт, и ни на кого не сердится, и всем улыбается, и все начинают улыбаться ей…
Тевейра вернулась от других соседей в замешательстве.
– Они дома, все говорят, что они дома. Я снова звонила, телефон отключен. Ничего не понимаю! – Майер заметил, что губы её подрагивают. – Почему они так со мной?
Она подошла, достала из кармашка – складки тефана – ещё один мэйс и бросила в почтовый ящик родственников. Зелёный огонёк – ящик проверяет содержимое. Красный. Не принял. Жёлудь выкатился наружу.
Несколько секунд у Тевейры был ужасный вид… но она быстро взяла себя в руки. Оглянулась – не видит ли кто – и перебросила жёлудь через ограду. Он упал и остался лежать на газоне.
– Идёмте, – она схватила Майера за руку, они зашагали туда, где такси ожидало их. – Давайте в аэропорт, – попросила Тевейра. – Не хочу здесь задерживаться. Ни на минуту.
– Вейри, – Майер мягко остановил её за плечи. – Туда лететь почти семь часов. Нас ждёт гостиница, в очень спокойном районе. Захотите повеселиться, это тоже найдём. Пожалуйста! Вы ещё не привыкли к климату, и столько переживаний…
– А вы? Вы успеете всё сделать?
– Я позвоню своему поверенному, в институт. Многое можно сделать, не приезжая.
– А билеты на самолёт? Вы же их уже взяли, да?
Майер улыбнулся, глядя ей в глаза.
– Вейри, ваше здоровье и настроение дороже любых билетов.
Она бросилась к нему, обняла и расплакалась. Майер заметил, что никто не смотрит в их сторону, а прохожих было порядком. Люди любят гулять здесь, дышать свежим воздухом.
– Да, – она вытерла слёзы и улыбнулась. – Может, так и лучше.
Шамтеран, Тан-Каоти, отель «Дельфин», Венант 2, 1415 В.Д., 19:35
Тевейра выглядела подавленной, но в отеле ей стало немного лучше. Может, потому, что Майер выбрал самый старомодный, самый приятный ему самому отель. Где не было фантомов, где часы на стене были часами, а не проектором, телевизором и ещё невесть чем. Тевейра попросила заварить чая и пригасить свет. Достала из сумки блокнот и карандаши и принялась рисовать. Вот её ничто не отвлекало и не мешало. А может, именно Майер и не мешал. Он поставил рядом с ней чашку, сел, и смотрел, смотрел, смотрел. Тевейра рисовала быстро, точными движениями, и даже короткие наброски были полны форм, узнаваемых и явных – чувства и жизни. Она нарисовала всё – включая саму себя у ограды и дом с чёрными окнами. А потом – Майер задумался о переменах в Тевейре – нарисовала его самого, сидящего рядом и задумчивого.
– Сделайте ещё чаю, – попросила