фыркнул Никита, убедившись, что смотрительницы поблизости нет. – Куда проще стащить гипсового пионера с допотопного московского фонтана.
Неожиданно Алексей замер. На постаменте, за колоннами, стояла огромная гипсовая гробница римского императора. Ее лепные барельефы изображали путешествие душ усопших через реку.
Зал оказался совсем маленьким. В нем ничего не было, кроме этой печальной гробницы и нескольких миниатюрных сфинксов.
Бурьин постучал по гробнице кулаком, проверяя, насколько она прочная, а затем поднялся на цыпочки и отодвинул тяжелую крышку. На дне, где, по идее, должен был обрести свое последнее пристанище император, валялось только несколько конфетных фантиков.
– Ну как, есть там мумия? – спросил Корсаков, наблюдая, как Никита пытается перелезть через гипсовую стену монумента.
– Пока нет, но скоро будет! – Бурьин исчез в гробнице. Оттуда донеслось его озабоченное пыхтение, будто большая ворона топталась в гнезде.
Примерно через минуту он гулко крикнул из усыпальницы:
– Эй, Лешка, ты еще здесь? Ты еще меня не совсем похоронил?
Корсаков поднялся на пьедестал и заглянул внутрь. Никита, поджав под себя ноги, сидел в одном из углов гробницы, а в другом углу было еще много места.
– Решил насовсем тут поселиться? – поинтересовался Корсаков. – Вылезай! До закрытия музея еще куча времени. Пойдем перекусим и купим фонарь.
– Постой! Еще рано! – заупрямился Никита, которому, судя по всему, чем дальше, тем больше нравилась гробница. – Задвинь меня крышкой, я хочу проверить, чем здесь дышат.
– Вылезай, потом проверишь!
Никита махнул ему рукой:
– Исчезни! Задвинешь меня или нет, лучше я сам задвинусь.
Он взялся за край гипсовой крышки гробницы и потянул ее на себя. С легким стуком крышка встала на место.
Неожиданно Корсаков услышал приближающиеся голоса. Он поспешно спрыгнул с постамента и сделал вид, что любуется лепными украшениями потолка.
– А теперь прошу пройти в этот зал… Мы находимся в зале римской истории…
Из-за колонн показалась группа школьников. Дети окружили гробницу и уставились на барельеф с рекой Лета. Алексей понадеялся, что Никита услышит голоса и все поймет, если, конечно, гипсовые стенки не скрадывают звуков.
– Из какой вы школы? – спросил он так громко, как будто с детства был глуховат да к тому же разговаривал с кем-то, стоявшим на балконе шестнадцатого этажа.
– Из Сократовской гимназии для вундеркиндов! – гордо сказала пожилая учительница и вдруг, озабоченно оглянувшись, закричала: – Ваня Медведев! Где Ваня Медведев? Опять потерялся?
– Вот он, Анна Васильевна! – затараторили юные вундеркинды. – Ваня, иди сюда!
В зал вбежал прыщавый подросток, тот самый, что разглядывал статую Афродиты. Он покосился на Корсакова, шмыгнул носом и встал рядом с учительницей.
Экскурсовод раздвинул гимназистов и протиснулся к гробнице.
– Тише,