надобности. Поверьте, так лучше… и безопасней. Это странное убийство… я не верю в разбойников. Среди караванщиков наверняка есть соглядатай… и не один. Будьте осторожны на обратном пути… Ваше исчезновение не должно вызывать подозрений. Итак, вы запомнили?
– Да, господин. – Несауа ответил за всех, поистине, это был благородный и славный малый. – Двое – в Халапе, у тотонаков, двое – в Хонакотлане и двое в Тлашкале. Не беспокойся, мы отыщем тебя и в точности передадим твои слова великому тлатоани Моктекусоме.
– Я верю в вас… и хочу попросить ничему не удивляться. Эшпаньотль – хищные и алчные люди, способные в пух и прах разнести все наши города. Они очень сильны, они хитры и коварны, нельзя верить ни одному их слову. К тому же Кортес пользуется нашей рознью. Тлашкаланцы, тотонаки, миштеки, колуа – все друг другу враги и враги ацтеков. Увы, мой народ принес другим немало зла! Верьте, я бы хотел изменить это… Нет! Не «хотел бы», а изменю! Чтобы Теночтитлан, Тлашкала, Халапа да та же Семпоала стали бы городами-братьями. Чтобы такие воины, как вы, чтобы все честные люди – торговцы, ремесленники, масеуалли – чувствовали себя в Тлашкале так же хорошо, как в Теночтитлане. Чтобы никогда… слышите, никогда не было больше кровавых жертв!
– Но, господин…
– Именно так! Многие сейчас забыли, но великий Кецалькоатль говорил: богам не нужно человеческих сердец и крови, вполне достаточно цветов. Только цветов!
– Но жрецы…
– Тем хуже для жрецов! Вы видели бога белых? Бога Креста… Не есть ли это ипостась Кецалькоатля? Да, близится новая эра, эра Кецалькоатля, верно говорят жрецы… Только в одном они лгут – великий Кецалькоатль пришел не для погибели и мести, о, нет – он явился для новой жизни. Для нового мира без кровавых жертв, боли и страха. Да-да, именно так! Одного я боюсь – не явился ли он слишком поздно?
– Ты не очень понятно говоришь, господин, – шепотом заметил Несауа. – Но в твоих словах много мудрости… И так же много ужасного. Как это – не верить жрецам?
– Есть жрецы… А есть боги. Великий Кецалькоатль, ипостаси которого поклоняются белые люди, – это же наш бог! И он защитит нас… без всяких кровавых жертв. Жертвовать нужно собой… Сражаясь!
Поговорив с воинами, Куатемок отправился спать… Тескаль не было! Нет, вот явилась…
– Ходила к ручью умыться… Здесь так много москитов!
– Да уж, – тихонько хохотнул молодой человек. – Нашли место, где выстроить город, – настоящая болотная хмарь.
– Я так замерзла…
Дрожа, девушка прижалась к принцу всем своим жарким телом, и Куатемок гладил, сжимал ее обнаженное тело… обнаженное… так ведь и бегала к ручью – голой…
– Ах, как мне хорошо… – Зеркальце уперлась в грудь юноши твердыми сосками, и он властно притянул девчонку к себе…
А с неба смотрели звезды, и где-то далеко отражались в море горящие у ворот испанской крепости факела.
– Ах, как хорошо… Ах…
Через два дня почтека собрались в обратный путь, дабы передать великому тлатоани настойчивую просьбу Кортеса.