после дождя появлялись новые передатчики. В начале ноября были четко выявлены коротковолновые агентурные связи между Амстердамом и Москвой и началась их пеленгация. Коммунисты в Париже, Брюсселе и Амстердаме, очевидно, не теряли времени после подписания Договора о дружбе 1939 года. За этой широкой деятельностью, начавшейся летом, явно стояла хорошо оснащенная, хорошо подготовленная и очень опытная организация.
Однако это была лишь одна сторона чрезвычайно серьезной угрозы. Гораздо больше нас тревожила вероятность того, что группировки фанатичных идеалистов, ранее державшие себя в руках, теперь нашли дорогу к штабу союзной разведки в Лондоне, благодаря чему могли спокойно присоединиться к группам сопротивления на оккупированных территориях, которые в плане идеологии ориентировались на Великобританию. Эти динамичные революционные силы, взращиваемые «на том берегу» врагом, который тщательно тренировал их и возглавлял, без всяких угрызений совести вели войну у нас в тылу всеми вообразимыми средствами. Резкое увеличение тайных радиопереговоров между Лондоном и оккупированными и неоккупированными частями Франции служило признаком, который не следовало игнорировать! Какое место в этих планах отведено Голландии?
Я изложил Хофвальду требования Берлина. То, что вермахту необходимо положить конец этой невидимой и опасной вражеской деятельности, очевидно, дошло до ответственных властей, не связанных со штабами абвера и его службой радиоперехвата. Серьезность ситуации, похоже, вынудила людей Гиммлера довести до сведения начальников полиции в оккупированных странах, что они должны на время забыть свои разногласия и соперничество с абвером вермахта. Если это требование будет выполняться на низовых уровнях, то у нас появились бы куда более радужные перспективы на ответную игру с захваченными радиопередатчиками.
В офицерском собрании абвера еще горел свет. Хофвальд и Вурр расположились в креслах перед очагом. Их головы, четко выделявшиеся в свете обычной лампочки, повернулись к двери, когда я вошел в полуосвещенную комнату. Мы обменялись рукопожатиями, и Хофвальд налил третий бокал «Кордон руж» из бутылки, стоявшей рядом с ним в ведерке со льдом, когда я пододвинул кресло поближе к приятному теплу. Офицерское собрание было любимым детищем Хофвальда, который умел быть превосходным хозяином, когда на него накатывало настроение.
– Господин оберет, вам напоминал о себе генерал Швабедиссен, – сказал я. – Он сидел с фон Мюллером и Янсеном в соседней со мной ложе. Я от вашего имени поблагодарил его за билеты, присланные нам из штаба Верховного командования. Представление оказалась первоклассным, а Миренхольц с ее чудным голосом была великолепна в роли Баттерфляй. Зейсс родом из Вены и питает слабость к музыке и театру. Как было бы славно, если бы он занимался только этими вещами! В ложе рейхскомиссара находилось двое неизвестных мне людей, а в соседней ложе, между прочим, сидели мадам и мадемуазель П. собственными персонами. В антракте можно было заметить, что двух этих красивых женщин не окружает