и колдунья в дом не допускались. Будучи при деньгах, Елена делала маникюр в каком-нибудь пафосном месте и достаточно уверенно смотрела в будущее, так что услуги колдуньи ей были как бы и без надобности. Но в случае финансовых проблем обе приспешницы оказывались тут как тут.
Елена покоилась на своем широком, застеленном белым мехом, ложе. По обе стороны от нее расположились приспешницы. Справа Компостер разложила на ночном столике маникюрные принадлежности – клещики, пилочки и скребочки, походившие на инструменты для пытки. Слева устроилась Вита со своими орудиями производства – картами Таро, увесистым хрустальным шаром, доской для спиритических сеансов и черно-розовыми свечами. Картина создавалось сюрреалистическая – колдунья и инквизитор за совместной работой! Впрочем, друг на друга дамочки поглядывали ревниво. Они явно соперничали за место у пьедестала Елены. А та лежала, откинувшись на подушки, как прекрасный божок, и равнодушно принимала знаки внимания.
– Машунчик, как я рада тебя видеть! Ну, усаживайся, где сама знаешь. Сейчас принесут пиццу. А ты вино купила?
– Две бутылки.
– Открыть сумеешь?
– А ты поможешь?
– Постараюсь. Мы постараемся, правда, девочки?
Девочки нестройно выразили согласие.
– Что составляет радость жизни? – спросила я, устроившись в кресле с бокалом. Пиццу наконец принесли – огромную, как колесо грузовика, головокружительно благоухающую. Я с удовольствием откусила от своего ломтя и уточнила: – Ну, поесть – это понятно. Я еще вот записала – путешествовать. У кого еще какие версии?
– Выпить, – хмыкнула Вита, глядя на меня сквозь наполненный бокал. От вина ее испитое личико с узкими губами чуть порозовело.
– Секс, – мурлыкнула Компостер.
– Тратить деньги, – заявила Елена. – Нет большего удовольствия в жизни женщины, чем шопинг. Это я вам со всей ответственностью говорю.
– Прекрасно, – согласилась я, в душе, однако, несколько ужасаясь. Неужели это все? Неужели это все удовольствия, которые способен получить человек в современном мире? Животная какая-то жизнь… Но постойте, ведь было же еще что-то? Было ведь?
Но сама я уже не помнила, что там именно было, и думала только о том, как устаканить содержимое моей рубрики с общей концепцией «Стиля».
– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась наконец Елена Прекрасная.
– Я редактор! – завопила я, не сумев сдержаться. – Редактор!
– Ну, ты даешь! – обрадовалась Елена, и мы некоторое время даже попрыгали, как делали это в детстве – взявшись за руки, хохоча и визжа.
– Мне к завтрашнему дню нужно сдать проект, – объяснила я, когда восторги утихли. – А у меня и конь не валялся.
– Сейчас мы этого коня завалим, – заманчиво пообещала сестра. – Девчонки, мозговой штурм!
На следующий день в кабинете Великой и Ужасной я демонстрировала свой проект. Он был фееричен. От него рябило в глазах. Проект представлял собой коллаж, нарезанный маникюрными