моя была пламенна и полна искренности. Я была сама не своя, я задыхалась от боли за Масючку и захлебывалась гневом, утроенным воспоминанием о залитой солнцем веранде, о море, вине и бутербродах с черной икрой, так бездарно покинутых мною. Катерина прониклась и струхнула.
– Ну Сонечка, ну чего ты, дорогая, так расходилась, – залепетала она. – Никто и не собирается возвращать Масючке гербарий, мы его продадим по пути к портнихе. Разворачивай назад и едь вперед.
– Как?! – с чувством вопросила я, машинально трогая «Хонду» с места и готовясь к развороту. – Как продадим?
Катерина задумалась.
– Уж и не знаю. На рынок поздно, конечно, это надо было пораньше с утра делать. Может заедем в цветочный магазин и сдадим все оптом?
– Слушай, ты меня удивляешь! Так оторваться от жизни. Даже я знаю, что оптом магазины берут только на реализацию. Масючке нужны деньги, а не квитанции. К тому же без соответствующих документов магазины товар не возьмут. Думаю, им понадобится какой-нибудь сертификат качества или еще что другое, уж не знаю как это и называется. Видишь, мы в этом ничего не понимаем. Господи, зачем я только с тобой связалась! Ты же говорила, что не будет проблем.
Я очень близка была к отчаянию, мысли мои опять устремились к горемычной Масючке, воображение вновь рисовало ее голодных детушек…
– Фигня, – бодро успокоила меня Катерина. – Как-нибудь продадим. Быть не может, чтобы мы, такие умные и толковые бабы, не продали эти дохлые герани, каких-нибудь жалких сорок горшков.
Такая беспечность повергла меня в еще большее расстройство.
– Жалких сорок горшков? – возопила я. – Сейчас два часа дня. У нас осталось максимум пять часов. Сорок горшков за пять часов?! Несчастная, такое не по силам даже приличным цветочным магазинам, а уж двум профанкам (я имею ввиду нас с тобой) и вовсе надеяться не на что.
В это время внимание мое привлек указатель, сообщающий, что мы въезжаем в Ростов на Дону. Должна сказать это была приятная неожиданность, несмотря на то, что направлялись мы именно туда. Катерина тоже воспряла духом.
– Чтобы не отвлекаться, вези меня сразу к портнихе, – заявила она, – а потом уже займемся цветами.
По этому поводу я имела сказать так много, что не имело смысла и начинать. Оставалось одно: покорно следовать указаниям Катерины, что я и сделала. Попетляв по городу, я по команде Катерины затормозила на узкой и абсолютно безлюдной улочке, по обеим сторонам которой стояли сплошь одноэтажные дома.
– Думаю, часа в полтора уложусь, – успокоила меня Катерина, собираясь выпорхнуть из машины.
От наглости такой меня едва не хватил апоплексический удар.
– Часа полтора?! Я не ослышалась? Ты предлагаешь ждать тебя полтора часа? Потрясающе! Такого не требовал от меня даже второй муж – известный нахал, эгоист и подлец.
Катерина пришла в легкое недоумение.
– Ну что ты так кипишишься, – отмахнулась она. – Я же не заставляю тебя стоять здесь под калиткой. Можешь поболтаться по городу, ты же там еще не была. Если поедешь