выбрал совершенно иную экипировку. Вместо рапиры, слишком легкой и бесполезной против доспехов, он взял простой, но надежный длинный меч и незатейливый бронзовый шлем с подбивкой из губки. Надел скромную куртку из дубленой бычьей кожи с бронзовыми накладками и бронзовой же пряжкой, на которой черные кузнецы Тартара отчеканили рельефные полумесяцы. Ни один лорский умелец не взялся бы повторить этот узор.
Когда он натягивал сапоги из мохнатой пегой шкуры, вошел Фуал, его личный раб, аремориец из Кереса; его захватили фоворские работорговцы и продали в Гадайру. Фуал был строен, даже стройней Вакара, и обладал светлой кожей северянина; рыжеватый цвет волос выдавал в нем кровь варваров Галаты. Он посмотрел на хозяина большими грустными глазами и запричитал:
– Господин, что же ты меня не позвал? Разве гоже, чтобы человек твоего положения сам себя обслуживал?
– Как властелин Наз в поэме, – ухмыльнулся Вакар. – «В рабстве погрязший, оборванный и изнуренный…»
Они напихали запасной комплект одежды в мешок из козьей шкуры, и тут в дверях появилась Били, едва прикрытая одеялом из оленьей шерсти. Глядя на Вакара наивными карими глазами, она требовательно объявила:
– Мой господин, когда в последний раз ты обещал…
– Не мешай, я занят! – рявкнул принц. Принц завязал мешок и велел Фуалу тоже собираться в дорогу.
– Господин, ты и меня возьмешь с собой?
– Почему бы и нет? Поедешь со мной, но помни: без моего приказа не воровать.
Фуал, который, до того как попал в рабство, промышлял воровством, удалился с задумчивым видом. Вакару пришло в голову, что Фуал способен улизнуть, как только они доберутся до материка. Надо бы разобраться, что на уме у этого суетливого ареморийца. От того, как Фуал станет относиться к своим обязанностям, возможно, зависит жизнь его хозяина.
Тонкий слух Вакара уловил всхлипывание в спальне. Били хныкала, свернувшись калачиком под одеялами.
– Ну-ну… – неуклюже погладил ее Вакар. – Ты найдешь себе другого любовника.
– Но я не хочу…
– Лучше захоти, потому что я и сам не знаю, когда вернусь.
– Но ты, по крайней мере, можешь… – Она перевернулась на спину, откинув одеяло, и пухлые ладошки заскользили по его рукам.
– Опять! – устало вздохнул принц Вакар.
Они поднялись на вершину холма, чтобы взглянуть сверху на искусственно орошаемую равнину, где раскинулся солнечный Амфере. На берегу моря Сирен блистали в полуденном солнце городские шпили. Столицу Зиска иногда даже называли уменьшенной копией великого Торрутсейша: были и крепостная стена, и судоходный канал, и концентрические круги воды и суши в центре гавани.
Вакар повернулся в седле, чтобы оглянуться на сопровождающие его колесницы. В одной ехали Фуал и переводчик Срет, другая везла багаж. И повозки, и седоки, и кладь были забрызганы грязью – путникам пришлось вброд одолевать реки, разбухшие при таянии высокогорных снегов. Вакар путешествовал в седле