ей в глаза, Камерон поймал себя на том, что дышит, словно загнанная лошадь. Грудь Эвери бурно вздымалась и опадала, и это принесло ему некоторое удовлетворение. Он знал, что может взять ее сейчас, но не будет этого делать. Он дождется, когда она сама попросит его заняться с ней любовью.
– Ты так и будешь сопротивляться тому, что между нами происходит? – спросил Камерон, отодвигаясь от нее.
– Да.
– Неужели ты не видишь, что я горю от желания? И ты тоже.
– Я? Я холодна и спокойна, как озеро в тихий летний вечер. – И, не обращая внимания на презрительный смешок Камерона, добавила: – Я не позволю тебе осуществить твой гнусный план мести и причинить боль моим родным.
– Только одному из них. Сэру Пейтону.
– Я буду так же упорно сражаться, чтобы спасти моего брата, как делаешь это ты, чтобы спасти свою сестру. Спокойной ночи, Камерон.
Камерон не ответил, и Эвери попыталась успокоиться и заснуть.
– Ты сдашься, Эвери, – убежденно произнес он через несколько минут. – Нас слишком сильно влечет друг к другу. Ты не сможешь долго сопротивляться.
– Может быть, – согласилась она. – Но тебе не удастся погубить моего брата.
Услышав это «может быть», Камерон почувствовал, как сердце его заполнила отчаянная радость. Эвери еще не сдалась, но уже готова это сделать. Недолго осталось ждать. Камерон закрыл глаза. Утром он удвоит свои усилия, сломит ее волю и заставить сказать «да». Оставалось лишь надеяться, что сам он при этом не сойдет с ума.
Глава 5
Эвери не могла поверить своему счастью: руки у нее развязаны! Прошло уже двое суток с тех пор, как они с Джиллианой вынудили Камерона гоняться за ними, и, как она и ожидала, он удвоил бдительность. А теперь преисполнился решимости ее соблазнить. Эти две ночи дались ей нелегко. Они были слишком долгими и мучительными. Дни тоже не приносили им радости. Оба они, и Эвери, и Камерон, устали сражаться друг с другом. И именно поэтому сейчас она сидит на лошади непривязанная. Камерон был слишком измучен долгой дорогой, чтобы вспомнить о том, что ее следует привязать.
Эвери огляделась по сторонам в поисках Джиллианы и наконец увидела ее стоящей рядом с другими женщинами. Если она сумеет привлечь ее внимание, они смогут опять сбежать. Джиллиана умеет молниеносно вскакивать в седло, и на сей раз они возьмут с собой все необходимое. Так почему же она медлит, а не скачет сломя голову к кузине? Ответ на этот вопрос можно было легко сформулировать: из-за Камерона. Эвери ненавидела себя за то, что мешкает, однако не могла сдвинуться с места.
Словно прочитав ее мысли, Камерон подошел к ней и погладил ее ногу в стремени. На лице его было написано такое самодовольство, а глаза сверкали такой уверенностью в скорой победе, что Эвери и думать забыла о своих сомнениях. Лениво улыбнувшись, она повертела перед его носом несвязанными руками и с удовольствием увидела недоумение в его глазах. Пнув его ногой в грудь с такой силой, что он рухнул на землю, Эвери пришпорила жеребца и громко крикнула:
– Джиллиана!
Кузина