Вслух все звучало еще более жалко, и я вздохнула.
Тогда все казалось таким очевидным. Когда я получила письмо с результатами соревнования, то сразу же пошла к нему. Думала, Коннор будет рад за меня – он ведь знал, как много времени я потратила на свой квадрокоптер. А с ним на втором месте мы были бы элитой всех школ в западной Канаде.
Как только Коннор открыл мне дверь, я показала ему распечатанное письмо, радостно закричала и кинулась, чтобы его обнять. Но тут же поняла: что-то не так. Он был будто деревянный – хоть и обнял меня в ответ, своим видом больше напоминал безжизненную статую.
– В чем дело?
– Все окей. – Он стряхнул с себя мои руки, будто ему было неприятно. – Поздравляю.
Мне очень хотелось снова дотронуться до него.
– Мистер Шмидт с ума сойдет от счастья. У него студенты никогда не занимали первых мест, а в этом году мы с тобой вдвоем лидируем!
– Ага, – он спрятал руки в карманах, – тебе не обязательно было приходить сюда. Они и мне письмо прислали.
Все шло совсем не так, как я себе представляла. У меня скрутило живот. Хотя волноваться вроде было не о чем, я видела, что он избегает смотреть мне в глаза.
– Ты злишься, что я победила?
– Конечно же нет, – он посмотрел на улицу за моей спиной, будто ожидая внезапного спасения от этого разговора, – просто надеялся упомянуть победу в этом конкурсе в письмах для колледжей.
– Ты все еще можешь упомянуть второе место.
– Ага, конечно. Слушай, я обещал помочь маме, так что мне нужно идти.
– Могу составить компанию. Я сильнее, чем кажусь.
– Не стоит, – отказался он. – Увидимся завтра.
Я не хотела прощаться так скоро и уже была готова удержать дверь, когда он начал ее закрывать.
– Если хочешь, я могу помочь тебе с сочинениями для колледжей! У меня хорошо получается.
– Не надо, сам справлюсь.
– Или ты можешь сам их написать, а я помогу откорректировать. Я просто ниндзя в грамматике, сам знаешь! – Шутка не сработала. Я вдруг поняла, что нервно выкручиваю руки, и заставила себя прекратить. Надо было еще прекратить болтать, но слова сами вырывались у меня изо рта.
– Не нужно помогать, я хотел сам этим заняться.
– Ты точно не злишься? – Я подошла поближе, но он отступил.
– Я не злюсь, это просто стресс. Мы скоро будем в выпускном классе, и вообще. Скоро я об этом забуду.
Но я боялась, что он не забудет, и убедила себя в том, что мне не нужна пафосная деревянная табличка победителя – так почему бы не выйти из соревнования? Организаторы передадут первое место ему, он напишет об этом в колледжи и заодно поймет, как сильно я его люблю.
Только вот ничего не изменилось. Наоборот, наши отношения стали еще более неловкими. И на следующий день он порвал со мной.
– Дело не в тебе, а во мне. Ты мне очень нравишься, но…
Я плохо пережила этот разрыв. Плохо – какое преуменьшение! В письме к Эмили я, видимо, казалась настолько жалкой и отчаявшейся, что она даже уговорила вожатых воспользоваться телефоном