кнопку на контрольной панели, не сомневаясь, что звонит Мэддокс.
– Паллорино, – машинально назвалась она, едва не прибавив «отдел расследования сексуальных преступлений».
– Веддер, – послышалось в трубке, и Энджи замерла. Веддер был главой ее отдела и непосредственным начальником Энджи последние шесть лет. Именно через Веддера независимая комиссия предпочитала общаться с Паллорино.
– Сэр? – отозвалась Энджи, поспешно поднимая стекло.
– Можешь подъехать сегодня в управление? Выводы комиссии готовы, внутреннее расследование тоже закончено. Нужно встретиться и обсудить.
На долю секунды Энджи лишилась дара речи. Кашлянув, она спросила:
– И что там вывела комиссия?
– Это мы тебе скажем при встрече. Да, и приведи с собой представителя профсоюза.
Черт!.. Глаза у Энджи защипало. Она с силой потерла лоб.
– Я сейчас в очереди на паром в Цавассене, – медленно сказала она. – Если втиснусь на следующий рейс, буду у вас в кабинете в начале шестого. Сейчас позвоню Мардж Бьюченан и узнаю, может она в это время или нет.
– Мне перезвони, когда с Бьюченан договоришься.
– Сэр, а кто это «мы», вы сказали?
– Я и Флинт.
Энджи выругалась про себя. Инспектор Мартин Флинт возглавлял управление специальных расследований, куда входили отдел расследования сексуальных преступлений, отдел по борьбе с сексуальной эксплуатацией, отдел, занимавшийся рецидивистами, и отдел по борьбе с домашним насилием и сексуальными домогательствами. Все, ей конец – точно уволят.
– Но скажите мне хоть что-нибудь, я же должна подготовиться!
– Энджи, мне очень жаль. – От того, что он назвал ее по имени, легче не стало: тон Веддера свидетельствовал, что и ему не легче. Веддер хорошо к ней относился, принимал ее сторону, когда Энджи сталкивалась с закоренелыми сексистами – тем же Харви Лео. Паллорино сдружилась с Веддером и доверяла ему как никому другому. Значит, работа стремительно накрывается медным тазом. Нечего было и надеяться – вышибут с треском. Просто она не ожидала, что так быстро… Больше всего ее теперь волновало, передаст ли комиссия ее дело в прокуратуру: ей ведь могут вменить в вину неоправданное применение летального оружия. – Извини, что вызываю сегодня, – я помню про твой день рождения.
Да уж, поздравил так поздравил.
– Я буду в управлении, сэр, – отрывисто ответила Энджи, ткнула в кнопку, сбрасывая звонок, и некоторое время посидела неподвижно. Через боковое стекло было видно, что съемочная группа переместилась ближе к торчащему выступу. Грузовичок, стоявший за «Ниссаном», просигналил – впереди машины медленно поехали. Не оборачиваясь, Энджи показала за плечо средний палец и нагнулась, переключая передачу. Теперь ее переполняло не нетерпение, а тревога, оттого что прежняя, знакомая жизнь действительно закончилась.
Затормозив у кассы, она опустила стекло, и соленый ветер хлестнул ее по