Но люди также говорят, что меч, которым вы опоясаны, это меч маршала Гавриеля, а он, мне кажется, жил в то же время, что и император. Или я ошибаюсь?
– Нет, София, – в свою очередь улыбнулся Карл. – Вы не ошибаетесь. Гавриель Меч был маршалом императора Евгения, и этот меч… – Карл тронул кончиками пальцев эфес своего меча, – этот меч действительно однажды принадлежал Гавриелю, но это, София, ни о чем не говорит. Подумайте сами, мало ли когда и кому принадлежала та или иная вещь! В отличие от людей, вещи живут долго.
«Забавно, – подумал он, – меч Меча! И тогда, кто чей хозяин?»
– Наверное, вы правы, Карл. – София снова была серьезна, а ее большие черные глаза почти скрылись под опущенными веками и в тени длинных ресниц. – Вы правы, а я не права, но что вы тогда скажете о росписи купола в зале Ноблей в Цейре?
– Вы имеете в виду плафон? – поднял бровь Карл, которого завязавшийся разговор уже не радовал. Идя к герцогине, он преследовал совсем иную цель. – Роспись великолепна. Воистину Гавриель Меч был не только прославленным полководцем.
– Я имею в виду северную часть плафона. – Веки поднялись, и на Карла взглянули черные глаза, из которых полыхнула страсть такой силы, что ему стало страшно.
– Ах вот вы о чем! – Ему было что ответить и на этот вопрос. – Мой стиль, София, действительно несколько напоминает стиль того безвестного мастера, которому маршал Гавриель поручил роспись северного предела, но только напоминает. Не больше.
– Значит, это были не вы?
Возможно, София была разочарована, но сказать об этом определенно Карл не мог. Ее эмоции были сложны, это являлось фактом, однако, вне всякого сомнения, герцогиня была отнюдь не так проста, как предлагала думать о себе посторонним.
– София, – сказал он мягко, – простите, если я вас разочаровал, но роспись плафона в Цейре завершена тридцать лет назад.
– Какая жалость! – воскликнула София, демонстрируя почти натуральное разочарование. – Какая жалость!
– О чем же вы жалеете? – спросил он, уже зная, куда повернет их беседа теперь. Эта дорога была ему знакома, но, главное, предпочтительна.
– Я жалею, что вы не он. – Она была расстроена, вернее, хотела это продемонстрировать Карлу. Ее артистизм был великолепен, а игра безупречна. – Я предполагала заказать вам мой портрет.
– Так закажите, – предложил Карл и снова улыбнулся.
– Но вы же не тот Карл, которого я имела в виду, – лукаво улыбнулась София.
– Зато я тоже художник! – возразил Карл. – Кому же и заказать портрет, как не художнику? А уж я, герцогиня, постараюсь, чтобы мои краски запечатлели вашу красоту на века и для всех!
– Для всех не надо, – улыбнулась София, ее глаза сияли.
– Вы не верите, что я могу это сделать? – обиженно поднял бровь Карл. – Или, упаси нас Единый, сомневаетесь в собственной красоте?
– Ни то, ни другое. – Ее голос опустился, она почти шептала. – Я предполагаю позировать вам нагая, Карл. Естественно, я не буду показывать портрет