дюжин паломников в каждое плавание. Мне говорили, что именно на нем когда-то отплыл Гавейн, потому что это единственный корабль, идущий в Пустынные Королевства.
Нимуэ обогнула мальчика с корзиной живых крабов и зашагала дальше.
– Конечно, он такой один! Знаешь, о чем это говорит? Никто не хочет плыть в Пустынные Королевства, вот что! И я, честно говоря, не понимаю, из-за чего ты подняла такую шумиху. Быть Призывающей – это же огромная честь! У них славные мантии, и они могут носить удивительные украшения. В чем проблема?
– Все куда сложнее, – сказала Нимуэ. Она любила Пим как сестру, но не могла обсуждать с ней Сокрытое, ибо Пим нравилось говорить лишь о том, что она видела и к чему могла прикоснуться. А Сокрытое оставалось той единственной темой, которую Нимуэ держала при себе.
– Твоя мама, по крайней мере, хочет, чтоб ты была при ней. Моя же пытается выдать меня замуж за торговца рыбой.
– Ах да, Вонючий Аарон, – сочувственно кивнула Нимуэ. Пим бросила на нее резкий взгляд:
– Вовсе не смешно.
С каждым шагом Нимуэ все больше осознавала, насколько серьезно то, что она намеревалась сделать, поэтому она повернулась к Пим, желая быть понятой:
– Старейшины не примут меня.
Но это была лишь половина правды.
– Кого волнует, что думают эти сморщенные луковицы?
– Да, но что, если они правы?
Пим пожала плечами:
– Ну ладно, у тебя видения, и?
– И шрамы.
– В них есть свой… шарм? – предположила Пим. – Я помогаю, как могу…
Нимуэ рассмеялась и обняла ее:
– Что же я буду без тебя делать?
– Так оставайся, глупая! – Пим прекратила шутить и вернулась к серьезному тону. Покачав головой, Нимуэ зашагала к причалу, и Пим побежала за ней следом, словно курица-наседка.
– А что, если кто-нибудь узнает, что ты фейри? Если увидит метки Эйримид?
– Не увидит, – зашипела Нимуэ. – Ты позаботишься о Сумеречной Леди?
– Конечно, но… у тебя есть деньги?
– Двадцать серебряных, – Нимуэ начинала раздражаться.
– А вдруг тебя ограбят?
– Пим, хватит!
Они подошли к лысому, потному начальнику порта, который сидел за столом, отмахиваясь от особо агрессивных чаек.
– Простите, сэр, но который из них «Медный Щит»? – спросила Нимуэ. Начальник даже не поднял глаз от своих бумаг:
– «Медный Щит» отплыл вчера.
– Но… я думала… я… – Нимуэ повернулась к Пим. – Гавейн уехал в середине зимы, а сейчас только ноябрь. Он должен стоять в порту!
– Скажите это восточному ветру, – с досадой отозвался начальник порта. Он выглядел измотанным.
– Но когда он возвращается? – Нимуэ умоляюще уставилась на служителя, чувствуя, что теряет его внимание. Тот наконец поднял сердитый взгляд:
– Через шесть месяцев! А теперь, ты не возражаешь?..
Неподалеку завязалась шумная потасовка между рыбаками: ловушки уже опрокидывались, птицы бросились врассыпную – и начальник