с бесстрастным лицом, не давая понять, считает она меня психом или нет.
Такая уж харизма сестры Анжелы, что она может заставить человека неотрывно смотреть ей в глаза. Только нескольким обладающим огромной силой воли людям удается отвести взгляд после того, как сестра Анжела ловит его своим, и я – не из их числа. И, рассказывая ей все о бодэчах, я буквально растворился в барвинках.
После того как я закончил, она долго смотрела на меня все с тем же бесстрастным лицом, и когда я уже подумал, что она сомневается, а в здравом ли я уме, выяснилось, что она мне поверила.
– Что же нам делать? – спросила сестра Анжела.
– Не знаю.
– Это самый неудовлетворительный ответ.
– Самый, – согласился я. – Дело в том, что бодэчи показались только полчаса тому назад. Я не наблюдал за ними достаточно долго, чтобы понять, что привлекло их сюда.
Ее руки сжались в кулачки так сильно, что побелели костяшки пальцев.
– Что-то случится с детьми.
– Необязательно со всеми. Может, только с некоторыми. И, возможно, не только с детьми.
– И сколько у нас времени до того… как?
– Обычно они появляются за день или два до события. Чтобы насладиться видом тех, кто… – продолжать мне не хотелось.
– …кто скоро умрет, – закончила за меня сестра Анжела.
– Если люди должны умереть от рук человека, а не в результате, скажем, взрыва бойлера, иногда убийца привлекает бодэчей точно так же, как потенциальные жертвы.
– У нас здесь нет убийц.
– Что мы в действительности знаем о Родионе Романовиче?
– Русском джентльмене из гостевого крыла аббатства?
– Он всегда хмурый, и у него сердитый взгляд.
– Со мной такое тоже случается.
– Да, мэм, но вы хмуритесь от озабоченности, и вы – монахиня.
– Он пришел сюда в поисках Бога.
– У нас есть доказательства, что вы – монахиня, а насчет того, кто он, знаем только с его слов.
– Ты видел, что бодэчи следуют за ним?
– Пока нет.
Сестра Анжела нахмурилась, разве что сердито не глянула на меня.
– В школе мы видели от него только добро.
– Я ни в чем не обвиняю мистера Романовича. Просто интересуюсь, кто он.
– После Lauds я поговорю с аббатом Бернаром о тех мерах предосторожности, которые необходимо предпринять.
(Lauds – утренняя молитва, вторая из семи, на которые монахи должны ежедневно собираться в церкви.
В аббатстве Святого Варфоломея Lauds следует сразу за Matins (пение псалмов и чтение из жития святых), которое начинается в 5.45 утра и заканчивается не позднее половины седьмого.)
Я выключил компьютер и встал.
– Пойду еще немного поброжу.
Поднялась и сестра Анжела.
– Если завтра – день кризиса, мне лучше немного поспать. Но в случае чего-то чрезвычайного звони мне по мобильнику в любое время.
Я улыбнулся и покачал головой.
– Что такое? – спросила она.
– Земля