ему весьма по душе. Король и Гавейна произвел в рыцари, но первым был Тор в тот праздничный день.
– Что за причина, – спросил король Артур, – что два места за Круглым Столом пустуют?
– Сэр, – отвечал Мерлин, – никому не дано сидеть на этих местах, лишь славнейшим из славных. На Гибельном же Сидении лишь один человек сможет сидеть, и кто отважится его занять, погибнет; но тому, кто будет сидеть на нем, не будет равных.
И с теми словами взял Мерлин за руку короля Пелинора, подвел его к правому сидению, которое было справа от Гибельного Сидения, и возгласил всем во услышание:
– Вот ваше место, ибо изо всех, кто здесь есть, вы всего достойнее его занять.
На то весьма позавидовал Гавейн, и сказал он брату своему Гахерису:
– Вон тому рыцарю оказана великая честь, и это для меня горькая обида, ибо он убил нашего отца короля Лота. И потому я сейчас убью его, – сказал Гавейн, – мечом, которым меня посвятили в рыцари, ибо меч этот весьма остер.
– Не делайте этого сейчас, – сказал ему Гахерис. – Теперь я всего лишь оруженосец ваш, но когда я стану рыцарем, я сам отомщу ему; так что лучше нам, брат, подождать до другого раза, когда мы сможем встретиться с ним где-нибудь не при дворе, ибо иначе мы омрачили бы этот великий праздник.
– Пусть будет так, – согласился Гавейн.
V
Как на свадебном пиру короля Артура и Гвиневеры вбежал в залу белый олень, а за ним тридцать пар гончих псов, и как в него вцепилась сука, и как она была оттуда унесена
И начался тут великий праздник, в церкви святого Стефана в Камелоте король с великой пышностью и торжественностью обвенчался с леди Гвиневерой. Потом был пир, и когда расселись все, как кому подобало по положению, подошел Мерлин к рыцарям Круглого Стола и сказал им, чтобы сидели тихо и ни один не покинул бы своего места.
– Ибо вы увидите, как произойдет здесь нечто удивительное и небывалое.
И тут вдруг вбегает в залу белый олень, вслед ему по пятам белая сука, а за ними с великим лаем – тридцать пар черных гончих псов. Обежал олень Круглый Стол, и когда пробегал он вдоль других столов, сука успела вцепиться ему в заднюю ногу и вырвала кусок, и олень оттого скакнул отчаянным скоком и опрокинул одного рыцаря, за тем столом сидевшего. Рыцарь поднялся на ноги, перехватил белую суку, выбежал с нею из дворца, вскочил на коня и поскакал прочь неведомо куда.
Вслед за тем вдруг прискакала туда дама на белой лошади и громко вскричала, обращаясь к королю Артуру:
– Сэр, заступитесь, не велите чинить мне обиду! Эта сука, что увез с собою рыцарь, принадлежит мне.
– Тут я ничего не могу поделать, – отвечал король.
В это самое время прискакал туда вдруг рыцарь в доспехах и на могучем коне и силою увез с собой ту даму, как ни плакала она, ни кричала.
И король был рад, когда они уехали, ибо очень уж много от нее было шуму.
– Ну, нет, – сказал Мерлин, – не должно вам оставлять дело так, не доведя этого приключения до конца, ведь тогда будет великое бесчестие вам и вашему празднеству.
– Я согласен, –