времени: мы плывем».
За его спиной, где-то на кухне, звенят разбивающиеся об пол тарелки, грохочут сброшенные со столов кастрюли, звенят о плитки пола ножи, ложки, вилки, словно колокола, объявляющие о начале какого-то демонического праздника.
Потом гремят выстрелы.
Глава 15
Кофе так долго настаивался, что стал горьким. Но Микки и не возражает, что он крепче обычного. Более того, рассказ Лайлани поднял столько горечи из глубин души Микки, что другого кофе ей в этот момент просто не надо.
– Так ты не веришь, что Лукипела улетел с инопланетянами, – в голосе Дженевы не слышно вопросительных интонаций.
– Я делаю вид, что верю, – ответила Лайлани. – В присутствии доктора Дума я всему верю, радуюсь тому, что скоро, через год, через два, Луки вернется к нам в новеньком теле. Так безопаснее.
Микки едва не спросила, верит ли Синсемилла в то, что Ипы «засосали» Луки в летающую тарелку. Потом поняла, что женщина, с которой она столкнулась чуть раньше, не просто поверила этой сказочке. Не составило труда убедить ее и в том, что Луки и сострадательные гости с дальних миров посылают понятные только ей приветственные послания повторными показами «Сайнфелда», рекламой на коробках кукурузных хлопьев или траекториями пролетающих мимо птичьих стай.
Лайлани наконец-то положила в рот первый кусочек от второй порции пирога. Жевала очень медленно, печеные яблоки столько жевать нет нужды, не отрывала взгляда от тарелки, словно раздумывала, а чем, собственно, вкус второй порции отличается от первой.
– Как он мог убить беспомощного ребенка? – спросила Дженева.
– Именно это он и делает. Как почтальон разносит почту. Как пекарь печет хлеб, – Лайлани пожала плечами. – Почитайте о нем в газетах. Сами увидите.
– И ты не обращалась в полицию, – констатировала Микки.
– Я же ребенок.
– Иногда они прислушиваются к детям, – заметила Дженева.
Микки по собственному опыту знала, что скорее наоборот.
– Независимо от того, поверили бы они тебе или нет, они бы, конечно, не приняли версию твоего отчима о целителях со звезд.
– Они бы и не услышали от него эту версию. Он говорит, что Ипам известность ни к чему. И дело не в скромности инопланетян. Они к этому подходят очень строго. Если мы кому-то скажем о Луки, говорит он, они никогда не привезут его назад. У них большие планы, цель которых – обеспечить развитие человеческой цивилизации до уровня, который позволит Земле вступить в Галактический конгресс, иногда он называет этот орган Парламентом планет, и реализация этих планов требует времени. А пока они творят много добрых дел, оставаясь за кулисами, спасают нас от атомной войны и от хронической перхоти, им не хочется, чтобы невежественные копы беспокоили их, рыская по горам Монтаны и в других местах, где они любят появляться. Поэтому мы можем говорить об Ипах только между собой. Синсемилла полностью с этим согласна.
– А что он скажет, если ему придется