и предупредил:
– Дасти, они захотят вынуть из тебя душу. Я знаю этих ублюдков.
Охранник сказал из-под водяной вуали, свисавшей с козырька его форменной фуражки:
– Они могут внести тебя в список тех нежелательных подрядчиков, с которыми они не хотели бы больше иметь дела в своем районе. Но, вероятнее всего, они ограничатся тем, что потребуют, чтобы ты никогда больше не вводил в их ворота этого парня. Кстати, как его полное имя?
– Брюс Уэйн, – сообщил Дасти, распахивая пассажирскую дверцу фургона.
– А мне показалось, что-то вроде «Скит».
– Это всего-навсего прозвище, – пояснил Дасти, подсаживая Скита в фургон; это была правда, но тем не менее не полная.
– Мне нужно будет посмотреть его удостоверение личности.
– Я привезу его позже, – пообещал Дасти, захлопывая дверь, – а сейчас я должен доставить его к доктору.
– Он получил травмы? – спросил охранник; он вслед за Дасти прошел вокруг фургона к водительской двери.
– С ним случилась авария, – ответил Дасти, устраиваясь за рулем, и закрыл дверь.
Охранник постучал в окно.
Держа правой рукой ключ зажигания, Дасти левой опустил окно и спросил:
– Ну, что?
– Вы, конечно, не можете называться «ударный отряд», но и «команда» для вас не подходит. Лучше назови все это «цирк» или «тарарам».
– А ведь верно, – согласился Дасти. – Ты мне нравишься.
Охранник улыбнулся и прикоснулся кончиками пальцев к козырьку своей промокшей фуражки.
Дасти поднял стекло в окне, включил «дворники» и покатил прочь от дома Соренсонов.
Глава 7
Спускаясь по наружной лестнице из своей квартиры на третьем этаже, Сьюзен Джэггер держалась с внутренней стороны и не отрывала правой руки от дощатой обшивки дома, словно пытаясь тем самым уверить себя в том, что убежище находится совсем рядом, а левой рукой судорожно цеплялась за руку Марти. Она опустила голову и пристально глядела на носки своих туфель, спускаясь по десятидюймовым ступенькам с такой же осторожностью, с какой преодолевала бы высокую отвесную гранитную скалу.
Сьюзен была ниже ростом, чем Марти, к тому же ее лицо пряталось под капюшоном, но Марти с погожих дней хорошо запомнила облик подруги и потому точно знала, как та должна была сейчас выглядеть. Совершенно белая от потрясения. Стиснутые челюсти, мрачный рот. В ее зеленых глазах явственно читался испуг, словно она увидала призрак и ожидала вот-вот встретиться с ним снова; однако в этом случае единственным призраком был ее прежде такой жизнелюбивый дух, убитый теперь агорафобией.
– Что-то не так с воздухом? – нервно не то спросила, не то заявила Сьюзен.
– Все в порядке.
– Трудно дышать, – пожаловалась Сьюзен. – Воздух какой-то густой. И пахнет странно. Забавно.
– Это просто влажность. А пахнет от меня. Новыми духами.
– От тебя? Духами?
– У меня тоже есть девчачьи закидоны.
– Мы у всех на виду, – с ужасом