к мнению лояльных сановников, предостерегавших императора об опасности с риском для себя, но тот оставался глух. В течение многих лет ультраконсерваторы доказывали, что наиболее образованные россияне были заражены вредными западными идеями, враждебными народу, но что сами они, дескать, осуществляют прочную духовную связь между крестьянством и троном; этот довод обратился против них же, они были выдворены из числа советников, когда Распутин приобрел неофициальную власть, а императорская чета стала рассматривать его как истинного выразителя интересов крестьянства.
Обстановка быстро приближалась к кризису. Вера людей в конечную победу, их желание внести свой вклад угасали перед эгоистичной и близорукой политикой сановников с сомнительной репутацией, которые были обязаны своими важными постами Распутину. Стало преобладать мнение, что бесполезные жертвы на фронте будут расти до тех пор, пока власти радикально не изменят своего курса. Страну должны возглавить лидеры, которым она сможет доверять, иначе ведение войны будет невозможным.
Все больше и больше усиливалось брожение в политических кругах, которые и в мирное время выступали за упразднение абсолютной монархии. Они оказались перед дилеммой: с одной стороны, в военное время внутренние беспорядки непозволительны, с другой стороны, мириться с существовавшим положением было невозможно. Надежда оставалась, однако, именно на консерваторов, занимающих важные посты: если они почувствуют, что сложилась кризисная ситуация, то устранят темные силы при дворе путем переворота.
Настроения кругов, лояльных трону, были еще радикальнее. Они привыкли считать царей вдохновляющими национальными лидерами, которые держали бразды правления великим государством, разросшимся от незначительного Московского княжества до громадной Российской империи. Традиции, политические убеждения, воспитание, привязанность к членам императорской семьи побудили аристократию и крупных дворян сделать решительный шаг. Кроме того, и военные присягали в верности стране и царю, присяга обязывала их действовать.
В то же время даже лояльные трону круги понимали трагизм ситуации. Ярые патриоты, они кипели гневом в отношении недостойного поведения правительства. Несмотря на жесткую цензуру, не допускавшую утечки информации о жизни императорской семьи, многие из монархистов обладали поразительно ясным пониманием причин трагедии. Они надеялись, что царь обратит внимание на признаки опасности и избавит страну от язвы, подтачивающей ее жизненные силы.
Однако с течением времени эта надежда становилась все более призрачной, а потребность в переменах все более настоятельной. Сомнения и дурные предчувствия, томившие лояльных монархистов, сменило глубокое понимание несовпадения их долга перед страной, с одной стороны, и перед троном – с другой. Очевидно, этот конфликт следовало разрешить, рано или поздно следовало сделать выбор.
Глава 5
Наступил