де Роппу наконец удалось проникнуть в самые верхи английского общества и поразить своего шефа Розенберга новым триумфом. Он прислал из Лондона строго секретное сообщение о том, что ему удалось заручиться согласием человека, названного им «политическим советником короля Георга V», быть конфиденциальным посредником в делах, связанных с Гитлером и, таким образом, организовать, как позднее выразился Розенберг, «прямой канал связи с Букингемским дворцом».
Этот контакт был настолько деликатным и секретным, что для сообщения подробностей барон не решился довериться почте. В феврале 1935 года он приехал в Берлин, чтобы лично сообщить Розенбергу, что его новый агент – не кто иной, как герцог Кентский, младший сын короля. Он заявил, что у них уже состоялось несколько тайных встреч, одна из которых, по его словам, затянулась далеко за полночь. Розенберг был настолько потрясен услышанным, что тут же помчался в имперскую канцелярию, чтобы доложить Гитлеру о новом достижении.
Учитывая особый характер этой перипетии, я постарался особенно тщательно проверить все обстоятельства, но в результате нашел лишь частичное подтверждение версии барона. Герцог действительно по предварительной договоренности встречался с де Роппом, зная, что тот – немецкий агент. Но состоялась лишь одна встреча – 23 января, причем она длилась действительно до рассвета.
Именно герцог использовал барона в качестве источника информации, а не наоборот. Он действительно заявил де Роппу, что Англия смирилась с решимостью Гитлера вновь вооружить Германию, ну а затем? Каков был подлинный менталитет новых властителей Германии? Являлись ли они неисправимыми агрессорами или их можно было убедить действовать в соответствии с традиционными политическими и дипломатическими канонами? Кто подстрекает Гитлера? Гесс? Геринг? Геббельс?
Что барон де Ропп говорил герцогу во время их ночной беседы и как он характеризовал нацистских бонз, несложно реконструировать, и для этого не требовалось вести записи. Розенберг отметил в своем дневнике: «Р[опп] поделился с герцогом своим многолетним опытом».
Из захваченных секретных архивов неясно, получил ли этот контакт дальнейшее развитие. Герцог был плейбоем и больше интересовался астрологией, френологией и другими оккультными предметами, чем нацизмом. Он не имел и не искал доступа в коридоры власти и поэтому не был подходящим партнером для такой игры.
То, что нацисты приняли за симпатии, было лишь отражением чувств его брата, принца Уэльского, а затем короля Эдуарда VIII, действительно нередко восхищавшегося Гитлером и его успехами в деле возрождения Германии в качестве оплота против большевизма. Однако можно быть уверенным, что никакой секретной информации герцог никаким агентам Розенберга или Риббентропа непосредственно не передавал, хотя некоторые из них и ссылались на него как на источник своих сведений. В Берлине и после начала войны продолжали считать герцога Кентского пронацистом. Когда в 1940 году он погиб в авиакатастрофе на пути в Америку, начальник