была буря протестов. Фрич заявил, что у него в наличии имеется лишь 35 тысяч солдат и офицеров, из которых можно сформировать лишь одну боеспособную дивизию. Бек утверждал, что французы против наскоро собранных экспедиционных сил Фрича смогут быстро отмобилизовать не менее двадцати отлично оснащенных дивизий и «устроить мясорубку».
«Атмосфера, – как позднее писал Йодль, – напоминала обстановку за столом рулетки, когда игрок ставит на номер».
Бломберг, единственным аргументом которого был категорический приказ Гитлера, вместе с Беком и Фричем прибыл к фюреру, и генералы доложили о своих сомнениях. Гитлер был неумолим.
– Я лучше знаю, – заявил он. – У меня есть абсолютно надежная информация, что французы не направят против нас ни одного солдата. Но вы убедитесь не только в этом. Весь мир воспримет освобождение нашими войсками Рейнской области от версальского ига как свершившийся факт, и все этим и кончится.
Затем, как бы признаваясь, что некоторые сомнения все же могут быть, он напыщенно заявил ошеломленным военачальникам:
– Что же касается меня, то я ставлю на кон все. Я твердо уверен в успехе. Но если мы проиграем, если французские войска вынудят нас отступить, я восприму все последствия как мое собственное поражение и подам в отставку с постов фюрера и рейхсканцлера.
Генералы молча смирились. Бек, который терпеть не мог Гитлера и настолько ненавидел фашизм, что в конце концов отдал жизнь в борьбе против него, в глубине души надеялся, что эта авантюра провалится и Германия избавится от Гитлера и его приспешников. Но у него не было выбора. Переброска войск началась скрытно и силами одного батальона, чтобы «понести минимальные потери, если французы вдруг начнут контрнаступление». Командиры передовых частей получили опечатанные пакеты с приказом немедленно отходить, если встретят хотя бы передовые патрули франко-британских войск.
Тем временем разведывательные сведения были малоутешительными. Абвер, впервые после назначения Канариса подвергшийся настоящему испытанию, уже закрепился в Рейнской области, как и положено, следуя впереди войск. В Мюнстере для действий против Франции под видом коммерческого предприятия было открыто отделение абвера. Организацией постоянного сбора информации занимался филиал в Трире под руководством майора Ганса Стефана, лучшего абверовского специалиста по «линии Мажино»; вскоре к нему присоединился капитан Оскар Райль, бывший полицейский инспектор в Данциге, ставший руководителем фронтовой разведки.
Канарис сумел представить Гитлеру копию подлинного французского приказа о мобилизации 13 дивизий на случай чрезвычайной обстановки. Из Трира разведка доносила, что все фортификационные сооружения от Лиона до Меца и Нанси срочно доукомплектовываются личным составом, прибывающим из столь отдаленных мест, как Марсель.
Между тем Forschungsamt, дешифровальная служба люфтваффе, перехватывавшая и читавшая французские дипломатические депеши, представляла