характера, успевших скопиться к тому времени.
Константин блестяще провел эти переговоры, сумев уговорить дать согласие на нее не только тех, кто не особо противился оной встрече изначально. Его заслуга в том, что он сумел убедить в том же остальных Игоревичей: недоверчивого и подозрительного по своей сути Олега, боголюбивого Юрия, а также старшего из них и самого осторожного – Ингваря.
В некоторых летописях утверждается, что беспутный князь Константин, следуя в Переяславль Рязанский, по пути заехал в избушку, где обосновались дьяволопоклонники, и там окончательно продал душу их покровителю, за что сатана одарил его даром убеждать и сладко говорить.
Однако пристрастность авторов не вызывает сомнений, судя по местонахождению монастырей в различных русских княжествах, далеко не всегда лояльно или хотя бы объективно относившихся к рязанским князьям.
К тому же в наш просвещенный век верить в подобные суеверия попросту нелепо. По всей видимости, это были просто собственные домыслы монаха, который в своих беспочвенных фантазиях додумался лишь до такого убогого сюжета.
Хотя не вызывает сомнений другое обстоятельство, которому действительно трудно найти объяснение: в Переяславль Рязанский Константин Владимирович прибыл и впрямь совершенно другим человеком.
Замечу, что уже самые первые впечатления от этого другого человека у нас складываются самые благоприятные: малопьющий, рассудительный, умеющий красно говорить и неплохо знающий не только библейские тексты, но и ряд светских документов, в частности историю других стран.
Кстати, именно тогда впервые прозвучало слово «татары», хотя их предводитель Чингисхан, как известно, к тому времени едва-едва объединил все кочевые племена в своей власти и еще не до конца покорил империю Цзинь – Северный Китай.
Впрочем, это говорит лишь о том, что русская внешняя разведка находилась на весьма высоком уровне, включая беседы и детальные, подробные расспросы проезжающих через Рязань купцов, особенно восточных. Всю эту работу разведки, несомненно, следует отнести к заслугам прежде всего не самого Константина, а его старшего брата Глеба.
Глава 4
Внучка ведьмы
Прочь удались, здесь буря разразится,
В прах обратит тебя мое дыханье,
И в гневе я безумье превзойду…
Надо сказать, что метраж светелки, которую отвели под временное проживание гостя братаны-князья, был небольшим, где-то четыре на четыре.
Что касается мебели, то с ней было скудно. Во-первых, там находилась сама ложница, которую с большой натугой изображала широкая лавка, стоящая у глухой стены. Плюс к ней имелся еще деревянный стол, расположенный напротив входной двери у стены с небольшим оконцем, да две лавки. Одна возле стола, а вторая напротив, близ двери.
То есть обстановка предоставляла минимум уюта и позволяла на деле пожить в самых скромных, спартанских