Сергей Бортников

Три смерти Ивана Громака


Скачать книгу

заныканного чмыря может обнаружиться хоть какой-то талант, – не стал скрывать своего удивления Громак.

      – Будь повежливее и потише, это мой лучший кореш!

      – Знатный мастер, спору нет, – не стал спорить Иван. Да ещё и добавил: – Проще сказать – золотые руки!

      – Согласен, – удовлетворённо покивал Василий.

      – Скажите, братцы, а меня он может осчастливить каким-нибудь похожим шедевром? – тут же поинтересовался Громак. – Например, нанести на запястье компас, штурвал или в худшем случае корабельный флаг на грот-мачте…[13]

      – Нет. Только якорь. Ничего другого Сорокин не рисует.

      – Небось попросту не умеет? – опрометчиво заявил Иван, и тут же услышал в ответ строгое:

      – Но-но!..

      – Хорошо, – заторопился Громак. – Согласен. Якорь – это тоже здорово. Замолвишь за меня слово?

      – Лады… Только что мне за это будет? – многозначительно протянул Иванов, напуская важности на своё поправившееся в последнее время лицо с розовыми, как у поросёнка, щёчками.

      – Пончик! – улыбнулся Громак.

      – Слышь, друже… – неожиданно зло ощерился Василий. – Не держи меня за лоха, за базарную дешёвку!

      Иван даже растерялся. Он посмотрел на упорно молчавшего Охрима и осторожно предложил:

      – Тогда определись сам и скажи, что ты хочешь больше всего.

      – Дай подумать… Немного… Ты ведь с коком дядей Колей корифанишься?[14]

      – Ну да, – не стал отрицать очевидного Громак.

      – Значит, соберёшь нам с Охримом жирный тормозок, когда придёт время.

      – Вы так и не отказались от своих планов? – удивился Иван.

      Василь отрицательно мотнул головой:

      – Нет. – И спросил: – Пойдёшь с нами?

      Громак недовольно посмотрел на приятеля и ответил сразу же:

      – У каждого своя дорога, сколько можно повторять? Мне на корабле всё нравится… Порядок, форма…

      – …Но особенно камбуз, то бишь кухня! – продолжил за него несложный логический ряд Охрим Терещенко, как всегда с неприкрытой издёвкой в не по-детски хриплом голосе.

      – И что?… Люблю я после работы пожрать – что в этом плохого? – возмущённо спросил в ответ Громак.

      – Волю на хавчик променял… – грустно вздохнул, подводя итог совсем недетской дискуссии Василий.

      Он, прищурившись, посмотрел на Ивана и пригрозил:

      – Смотри, хоть слово кому-то пикнешь, пожалеешь…

      Громак ответил тихо, но весомо:

      – Не пугай меня, Вася! Я давно пуганный. И за «базар» отвечать приучен…

      – Знаю, – пошёл на попятную Иванов.

      – При этом корешей не сдаю – ни за деньги, ни за прочие мирские блага. Так что спите спокойно, друзья-товарищи.

      – Верю… – кивнул Охрим и тут же поправился: – Верим. – Помолчал немного и шепнул: – Мы поставим тебя в известность за сутки до того, как сделаем ноги. Управишься?

      – Ещё бы. Но сначала – наколка.

      – Хорошо, – пожал плечами Василий. – Пошли к Сорокину…

      Вот так на тыльной стороне левой ладони нашего