к доводам рассудка, надеясь хоть как-то повлиять на Роксану. – Я бы предварительно отдал его на экспертизу, мало ли…
Говорить я старался спокойно и рассудительно, но девушка почему-то вдруг вскипела.
– Твою мать, Рей! Я не для того пять дней лежала под этим жирным боровом, чтобы ты мне потом нос воротил! – пылко выкрикнула она. – А за собственную безопасность можешь быть спокоен. Я проверила снадобье. Оно безопасно.
– На ком проверила? – процедил я, чувствуя, как от злости начинает сводить скулы.
– На себе, разумеется! – Роксана всплеснула руками. – И если ты сейчас вздумаешь что-то сказать по этому поводу, я тебя пристукну, Рей!
Я промолчал. Но это не помешало мне горестно застонать и закатить глаза к потолку. Вот же… слов цензурных нет! А если бы это был яд? Или кислота какая-нибудь? О чем она вообще думает? Нет, этой девице определенно стоит вправить мозги. Ну и выпороть заодно. Я ведь обещался…
– И не гляди на меня так! – верно расценила мой взгляд анья и, взявшись за флакон, с хитрой улыбочкой произнесла: – Кстати, а кто такой эр Тануш и почему он так страстно желает получить твою голову?
Я опешил, услышав знакомое и в то же время давно забытое имя. А потом схватил Роксану за плечи и ощутимо тряхнул. Девушка взвизгнула и закрыла рукой горлышко флакончика, боясь, что содержимое расплещется.
– Что тебе известно? – выпалил я, понимая, что анья и вправду могла подслушать что-то важное.
– Не тряси меня! И я уже сказала, что расскажу все, как только обработаю раны.
Вот ведь коза упертая! Ладно, будь по-твоему!
Рубашку распахивал нарочно быстро и резко, и не думая щадить ранимую женскую психику. Надеялся, что она испугается моих шрамов и оставит свою дурацкую затею. После последнего ранения тело выглядело просто отвратно.
Вопреки моим надеждам на лице Роксаны не дрогнул ни один мускул. Она смотрела на меня так, как обычно смотрит доктор Орфин, – с врачебным любопытством и решимостью. Но, в отличие от давнего знакомого, обрабатывала раны куда бережнее. Орфин со мной никогда не церемонился, а Роксана касалась аккуратно, боясь причинить боль неловким движением.
Но мне все равно пришлось стиснуть зубы. Как ни осторожничай, а без неприятных ощущений в этом деле не обойтись. Вот только своих чувств выдавать не хотелось, да и неловко выйдет, если из-за закрытой двери кабинета кто-то услышит, как я вою. А потому я попытался отрешиться от боли и сосредоточился на размеренных движениях аньи. Будто со стороны наблюдал, как она скользит тонкими пальчиками по кровавым бороздам, промазывая каждую густой полупрозрачной жидкостью. Капли Росы катились по коже, и Роксана подхватывала их, размазывая на соседние воспаленные участки.
А кисти у нее ухоженные, узкие, хрупкие. Пальцы с ровными полукруглыми ноготками и нежной бархатной кожей. Я рассматривал их, пытаясь запомнить. Невольно сравнивая со своими, грубыми и мозолистыми, со сбитыми во вчерашней драке костяшками.
В какой-то момент манжета женского платья чуть задралась, мне открылось молочно-белое запястье