Сергеевич с Раисой Максимовной популярны везде, кроме населения собственной страны.
Таких правителей, олицетворяющих мою страну, защищать не хочется. С каждым месяцем в стране судя по всему становится все хуже. К чему мы идем? Неужели СССР развалиться? Где-то на периферии сознания возникает ответ – «ДА!»
Третий глаз.
Однажды неожиданно проснулся от ощущения счастья. Мне приснился необычно реальный сон. Я стою на балконе мансарды бревенчатого дома. Утренний ветерок шевелит волосы на голове и ветви яблонь небольшого сада передо мной. Доносятся различные запахи разнотравья и воды. Где-то мычит корова, заливаются птицы, лает собака и протарахтела машина. Внизу раскинулся садовый участок с плодово-ягодными деревьями и кустарниками. На открытом пространстве – ряды зеленых грядок. Справа – сараи, в конце двора белеет свежей обшивкой просторная баня. Тропинка через весь участок ведет на берег просторного озера или реки к небольшому причалу с лодками. Водная рябь на солнце сверкает и переливается в солнечных лучах. Из открытой двери за спиной доносятся из глубины дома детские и женский голоса. Стою и понимаю, что это мой дом, а внизу жена собирает наших детей в школу и детский сад. Прислушиваюсь к себе и замечаю, что у меня ничего не болит, а сам ощущаю переполняющее чувство счастья. Глубоко и удовлетворенно вдыхаю утренний свежий воздух, поворачиваюсь, чтобы идти в дом и … просыпаюсь от испуга.
Что это было? Откуда это? Судорожно оглядываю привычные стены своей палаты, койки и тумбочки соседей. Терехов опять дышит со стоном. Мишка привычно похрапывает. Больничный воздух пахнет лекарствами, несвежим бельем и миазмами. Хочется встать и распахнуть окно, чтобы опять почувствовать тот свежий воздух свободы и счастья….
Мое пребывание в госпитале стало исчисляться уже месяцами. Большинство повязок и гипс сняли. Я начал передвигаться на костылях, держа правую ногу на весу и по утрам делать зарядку, стараясь не напрягать пресс, так как врачам, да и самому не нравилось ранение брюшной полости.
Через несколько месяцев после поступления в ВМА возникло воспаление и непроходимость кишечника, появились спайки. Опять потребовалось хирургическое вмешательство. Также плохо заживала пятка, и врачи вновь делали операции и реампутации.
После снятия гипса оказалось, что рука потеряла былую подвижность. Даже ложку первое время не мог держать, не говоря уже об игре на гитаре. (Баловался прежде). По совету врача начал многочасовые ежедневные тренировки с эспандером и шариками. Кроме этого молодой невролог посоветовал заниматься со стаканом. Оказалось, вроде бы простое движение – охватить кистью стакан и поднести ко рту требует немыслимых усилий, задействования многих групп мышц и связок. Стакан также включил в состав своего спортинвентаря.
Терехов с одобрением смотрел на мои упорные потуги.
Колю после выписки родители забрали домой с отечественным протезом. Он даже прослезился при прощании.