рукой, и схватил шлемофон.
Приложив наушник к уху, а ларингофон к шее начал скороговоркой докладывать невидимому собеседнику:
– Гора! Гора! Я Бифер! Попал в засаду! Веду бой! Веду бой! Как понял? Прием!
Смахнул с головы кепи и надел шлемофон. Выхватив из-под зада карту, всмотрелся в нее и продолжил доклад:
– Я Бифер! Обстрелян в районе источника Рег. Источника Рег. Огонь ведется с северных склонов высоты шестнадцать двадцать восемь. Огневые точки «духов» метрах в пятистах от дороги. Повторяю, северные склоны высоты шестнадцать двадцать восемь. Духи в пятистах метрах от дороги. В районе источника Рег. Как понял? Прием….
Выслушал по радиостанции указания и вгляделся в карту. Кивнул головой и продолжил:
– Веду бой в квадрате ….
Взрыв. Столб дыма и пыли окутал боевую машину и БТР, будто наткнувшись на препятствие, замер с заглохшими двигателями. Когда пыль от взрыва осела, на броне никого не оказалось, а боевая машина без второго колеса с разошедшимися броневыми листами правого борта не подавала признаков жизни. Тело командира изломанной куклой лежало рядом на песке, а изодранная эксперименталка во многих местах набухала кровью. Вокруг валялись сорванные взрывом с брони ящики и цинки.
Командир разведчиков очнулся от боли, когда его неумело пытался перевязать внештатный санинструктор группы. Офицер сидел, опираясь спиной на колесо второго БТРа. Боевая машина второго отделения расположилась в неглубоком овраге и над поверхностью возвышалась только башенка с пулеметами. Из КПВТ велся непрерывный огонь в сторону гор. Вокруг БТРа заняв многочисленные укрытия и тот же овраг, разведчики обстреливали невидимого врага.
ДШК27 противника не умолкал. Минометный обстрел прекратился после бесполезно выпущенного десятка мин. Вероятно, мины у духов были в дефиците, зато продолжали противно свистеть в воздухе эрэсы28 и взрывались вокруг временного опорного пункта разведчиков, поджигая засохшие кустики верблюжьей колючки. Эресы доступное для душманов, но малоэффективное оружие. Умелый минометчик скорее попадет точно, чем можно поразить цель неуправляемым реактивным снарядом. Это оружие можно применять по площадям и в качестве психологического давления из-за противного звука в полете.
В семидесяти метрах накренившись, и осев на правый борт, дымился развороченный первый БТР. Ствол АГС на станке беспомощно смотрел в небо.
Офицер со стоном пошевелился и здоровой левой рукой прикоснулся к лицу, залитому кровью. Обрадованный разведчик, пытающийся наложить жгут на бедро раненого в районе паха, закричал:
– Хохол! Командир очнулся!
– Что с глазами? – прохрипел раненый, ощупывая лицо рукой.
– Сейчас, товарищ старший лейтенант, подождите, промою, – заторопился медик.
Закончив со жгутом, из-за спины достал пластиковую флягу, смочил водой очередной рулон бинта и начал аккуратно протирать офицеру глаза и веки с ресницами, слипшимися от засохшей крови.
– Командир,