стол. Тяжелый, старинный, с резной столешницей. Его привезли от бабушки Кузьмы. Странный парень утверждал, что стол его прабабушке подарил купец Гадалов, что она служила в семье и за хорошую службу в день свадьбы была одарена хозяином. Пусть так. За столом Дмитрию думалось, а Кузьме рассуждалось.
В тот день Кузьма готовил чай, как сам любил с молоком. Разлил кипяток по кружкам, забелил, недовольный, что приходится прислуживать, кривил мину.
– Смотри, Кузьма, поступаем так. Из квартиры будет выход на крышу. Оформляем его. Оформляем в форме прозрачной лестницы, – Дмитрий сверился со своей схемой, которую держал под рукой. С крыши город будет совсем не видно. Мы создадим такой эффект. Прямоугольные и квадратные ограждения покрасим в русский народный – можно чёрный, красный, золотой. Вот так это выглядит.
Он подвинул к собеседнику цветную схёму с разновеликими прямоугольниками, хлебнул пару глотков горяченького, утёрся.
Кузьма тянул к себе и схему и кружку с чаем, навис над столом, сосредоточил мысль.
Красный и чёрный даже в маленьком масштабе смотрелись удручающе.
– Может заменим по цветам. Белый и голубой. Гжель!
– Давай так. Но летом небо голубое, сливаться будет.
– Гжель – гжель, сказочная гжель, – затрубил приглушённым баском Дима Крапивин.
Отмечая про себя, как смешно поёт начальник: и слуха у него нет совсем, и голоса, вслух вскрикнул:
– Это только летом, не каждый день у нас лето голубое. То есть небо.
– Подумаем. Белый, голубой – им закрыть пространство. Над головой только небо, плывут облака, никакого страха высоты.
– Зачем нам страх?
– Не нужен. Спокойствие, умиротворение. Сидят на креслах – качалках. Глазеют в небо. А перед ними золотой квадрат отражает солнце. Смотри и радуйся. Пол сделаем ступенчатый.
В приятной мечте город нарисован карандашом, стёрт. Он рисовал мысленным карандашом землю, круглую, приплюстнутую с боков. Покачиванием головы стёр моря и океаны. Земля стала корявая, жуткая.
– Да ну, упадут, люди, запнутся. Я бы упал.
Крапивин вздрогнул, увидел как люди пробираются по страшным рытвинам земли. И очнулся: мы не про то говорили. Резонно поддержал тему:
– Ты бы упал. Но мы не про тебя. Хорошо ты. Ты тоже возможный клиент. Делаем пол ровный. Он жирно прочертил карандашом на своей схеме, разглаживая линию пола. По старинке рисовал сначала на бумаге.
Через чердак они поднялись на крышу. Смотреть вниз было жутко, особо, если подходить близко к краю. У края Кузьма пытался схватить за руку, но Дмитрий вырвался, спрятал руку в карман.
С высоты город казался маленьким и милым, рассыпанный горстками домов, деревьев, разглажен ровными полосами дорог. Теплое серое небо казалось ближе, что можно было рассмотреть, каким рисунком накручены, набрызганы на нём облака. Солнце также приблизилось к уровню взгляда и не казалось теперь таким недосягаемым.
– Всё