о указывать с помощью специальной части речи, определённый перед нами предмет или неопределённый, когда это и так понятно, без всяких там a и the?
Вопрос резонный, и упирается он в более широкую проблему языкового обычая, который, со временем закрепившись в виде грамматических правил, на протяжении веков определял, почему мы говорим именно так, а не иначе, и, помимо прочего, устанавливал, какие явления реальной действительности заслуживают того, чтобы найти отражение в языке, а без каких язык может обойтись. Возьмём, к примеру, такой феномен, как наличие в английском языке множества грамматических времён. «Зачем англичанину столько грамматических времён? − скажет русский человек. − Ведь реально существуют всего три времени – прошлое, настоящее и будущее. Следовательно, и грамматических времён должно быть три». Но всё дело в том, что в реальности временных различий гораздо больше, просто мы не замечаем их, поскольку в некоторой степени воспринимаем реальность через призму своего родного языка. Например, русскоязычный человек обычно не видит большой разницы между такими высказываниями, как «Я люблю яблоки» и «Я ем яблоко». Нужно специально обратить наше внимание на существующее различие, чтобы мы его заметили. В то же время для англичанина эта разница очевидна, причём именно благодаря тому, что находит отражение в его родном языке. В первом случае он воспользуется простым настоящим (I like apples), а во втором – продолженным (I’m eating an apple.)
Точно так же обстоит дело с артиклем. Допустим, что до вас долетел обрывок разговора. Один человек сказал другому: «Мне нужно отнести книгу в библиотеку». Это всё, что вы услышали. Чтобы правильно перевести это предложение на английский язык, вам нужна дополнительная информация в виде более широкого контекста, поскольку перевести его можно двояко:
1. I need to take a book to the library.
2. I need to take the book to the library.
Эти два английских предложения отражают совершенно разные ситуации. Первое может, к примеру, быть пояснением к отказу пойти куда-то вместе: “I’m afraid, I can’t join you, I need to take a book to the library.” Что это за книга, второму собеседнику неизвестно, да это и не важно. Важно лишь то, что приятель не сможет составить ему компанию. Второе предложение могло быть часть такого сообщения: «Мне нужно отнести книгу в библиотеку, я должен был сделать это ещё в прошлом месяце». Теперь разговор вертится именно вокруг книги, и второй собеседник знает, о какой именно книге идёт речь.
Согласитесь, что перед нами две разные вещи. Однако только в английском языке эта разница в смысле находит отражение на уровне грамматики.
Чтобы понять, какую большую роль играет в английской грамматике артикль, нужно взглянуть на него глазами англичанина. Сделать это будет, пожалуй, потруднее, чем уловить разницу между Present Simple и Present Continuous, но нужно пытаться, иначе нам никогда не понять и не почувствовать до конца этот удивительный язык.
Артикль выполняет в английском языке много функций, из которых самая важная – смыслоразличительная. Выбор артикля (a или the?), а также сам факт его присутствия или отсутствия может повлиять на смысл сказанного, иногда кардинальным образом. Представьте себе, что один знакомый обратился к вам с вопросом: “Do you have the time?” Что вы ему на это ответите? Скажете, что свободны или, наоборот, заняты? Таким ответом вы его только озадачите. Потому что спрашивал он вас совсем о другом, а именно: «Ты не знаешь, который сейчас час?» (= What time is it?) Под the time он имел в виду наличие у вас часов. Если бы он имел в виду, есть ли у вас время на что-то, он бы спросил: “Do you have time?”
Только в одном из следующих предложений речь идёт о стуле в обычном понимании этого слова. В каком именно?
1. Get yourself a chair.
2. You’ll get the chair.
О стуле в обычном понимании этого слова речь идёт только в первом предложении. «Принеси себе стул», – говорится в нём. Во втором предложении перед нами стул совсем иного рода. В зависимости от конкретных обстоятельств, это может быть электрический стул, и тогда всё предложение в целом заключает в себе предупреждение: «Тебя казнят, ты сядешь на электрический стул». Речь может также идти о председательском кресле или о заведовании кафедрой в учебном заведении, и тогда предложение в целом заключает в себе обещание или предсказание: "Ты получишь эту должность".
Если в идиоме Break a leg! (≈ Ни пуха, ни пера!) заменить неопределённый артикль притяжательным местоимением, то из пожелания удачи она превратится в пожелание сломать ногу.
Точно так же обстоит дело и с другими идиомами: замена одного артикля на другой, появление или исчезновение артикля может разрушить идиому, превратив её в обычное предложение.
Есть у артикля и другие функции. Например, одним своим появлением он может превратить любую часть речи в существительное. Сравните:
1. He is cold. – Ему холодно.
2. He has a cold. – У него простуда.
1. He is drunk. – Он пьян.
2. He is a drunk. – Он пьяница.
Одна из особенностей английского языка заключается в его гибкости и подвижности. Такого количества схожих на первый взгляд и различных по сути конструкций нет ни в одном другом европейском