к брату.
– Он излишне чувствителен, chérie, – постаралась объяснить поведение брата Жанетта. – Адриан просто не может выносить вида насилия.
– Но теперь он приехал в земли, где насилие – это норма жизни, – заметила Саманта.
– Oui[15]… Со временем он привыкнет, но не сразу.
Как долго он будет дуться на нее из-за Тома Писли? Саманту это очень интересовало. Девушка пришла к выводу, что следует предпринять решительные меры, поэтому она подумывала, не стоит ли вызвать у Адриана ревность. С тех пор как они познакомились, она словно не замечала других мужчин, холодно отвечая на любое ухаживание. У него не было соперников. Возможно, небольшая встряска пойдет ему на пользу. Но, поскольку, кроме мистера Пэтча, лысоватого и с изрядным брюшком типа, других мужчин в дилижансе не было, пришлось на время отказаться от этого плана. Проблема заключалась в том, что в Элизабеттауне у Адриана из-за забот может просто не оказаться свободного времени ни на что, тем более на нее.
Что делать? Она не хотела упустить Адриана. Саманта решила, что хочет этого мужчину, а она всегда получала то, что хотела. Она мечтала о нем, воображала, как он обнимает ее, целует, занимается с ней любовью так, как об этом шушукались подруги в школе. Да, Адриан станет ее первым мужчиной.
Ни один мужчина нежно ее не обнимал. Медвежьи объятия Тома Писли, от которых остались синяки, не в счет. И все же Том был единственным, кто страстно ее поцеловал. Девушка про себя молилась, чтобы грубые поцелуи не были чем-то обыденным. Также она весьма холодно относилась к братским поцелуям в щеку вроде того, каким ее одарил перед отъездом в школу на Восток Рамон Матео Нуньес де Баройя с соседнего ранчо.
Настоящий поцелуй должен быть чем-то средним, чтобы взволновать до глубины души и заставить упасть в обморок, как описывают в романтических книгах, которые тайком проносили в школу. Именно о таких поцелуях Саманта мечтала, именно так Адриан ее когда-то поцелует, если до этого вообще дойдет дело. Надо что-нибудь предпринять, чтобы подтолкнуть его к действиям.
Они тряслись в почтовом дилижансе пятый день. Путешествие, что ни говори, не ахти какое. Поездка по железной дороге от Филадельфии до Шайенна была еще ничего, но после тряски в дилижансе по пути в Денвер Саманта всерьез подумывала о том, чтобы купить лошадь и скакать на ней рядом с экипажем. Но тогда она не будет сидеть рядом с Адрианом, поэтому пришлось отказаться от этой мысли.
Ее отец рассердился, узнав, что вместо возвращения домой на корабле Саманта пересекла всю страну. Она понимала, что отец будет очень недоволен, и поэтому телеграфировала ему только перед самым отъездом из Филадельфии. Его ответ нагнал ее спустя неделю. Из телеграммы дочь узнала, как сильно папа на нее осерчал. Он сообщал, что пошлет людей ее встретить, как только она приедет в Шайенн. Вторую телеграмму отцу она не послала, решив больше времени провести с Адрианом.
Папа предупреждал, чтобы в поездке она не пользовалась своим