– это что? – спросил Черепанов. Что такое пилум, он знал.
– Тоже копье, но поменьше. Метать. Затем скутум. Это большой щит. Потом шлем, составной доспех (лорика сегментата)[13]. Это оружие. Во-вторых: сундучок для личных вещей, фляга, миска и котелок, запас пищи дней на пять, сагум…[14] Когда сухой, он весит немного, но если намокнет… Дальше: строительный инструмент – кирка, мотыга или лопата…
– Слушай, – перебил Геннадий, – как же можно унести такую прорву?
– Еще как можно! – с удовольствием заявил кентурион. – Это вы, варвары, как обезьяны: все в руках тащите (Черепанов решил на «варваров» не обижаться). А у нас для того фурка есть.
– Это что?
– Такая палка. С поперечиной. И с веревкой. – Плавт изобразил руками нечто вроде подобия небольшого лука, привязанного к шесту. Очень удобно. Но это еще не все. Если местность голая, то каждый еще два кола несет. Для лагерного частокола. Ну и кошель, конечно, который у хорошего легионера никогда не бывает легким.
Черепанов представил себе навьюченного подобным образом солдатика…
– И со всем этим барахлом он еще ходит?
– Еще как! – гордо заявил Плавт. – Тридцать миль[15] в день. Римский сол…
– Стой! – оборвал его Геннадий.
Кентурион мгновенно заткнулся и остановился тоже мгновенно: замер с поднятой ногой.
Черепанов осторожно обогнул его, наклонился: точно. Тоненькая бечевка, выкрашенная в зеленый цвет, натянута поперек тропы. Ни хрена себе! Неужели мина на растяжке? Здесь? Сердце екнуло.
Подполковник осторожно снял со спины мешок, сложил на землю оружие. Другой конец бечевки прятался в кустарнике. Черепанов проследил его… И ощутил мгновенное разочарование. Самострел. Причем настороженный на зверя, а не на человека: слишком низкий прицел. Но ногу вполне могло продырявить.
– Ага. – Гонорий протиснулся сквозь кусты, увидел самострел. – На кабана. Молодец, Череп. Глазастый.
Последнего слова Геннадий не понял, но догадался.
– А ведь это хорошая новость, – продолжал между тем римлянин. – Значит, где-то поблизости люди.
– Считаешь, это хорошо?
– Ну да! – Кентурион даже удивился. – Запасы дополним. Сориентируемся. Может, там и женщины найдутся. Мой маленький приап, – Гонорий похлопал по соответствующему месту, – без женщин очень скучает.
Черепанов хмыкнул:
– И как ты собираешься их искать?
– Я бы подождал здесь, – ответил римлянин, – но не думаю, что это хорошая мысль.
– Плохая, – согласился Черепанов. – Август кончается. Если уже не кончился.
– Август[16] умер? – удивился Плавт. – А, ты говоришь о месяце.
– Да. На носу осень. Не знаю, как ты, а я предпочитаю идти, когда тепло и сухо, а не когда мокро и холодно.
Поэтому они перешагнули через веревочку и двинулись дальше. Но вскоре после полудня им улыбнулась удача.
Плавт остановился и потянул носом воздух:
– Чуешь?
– Что?
– Дым.