на Розу безумными глазами, и оставалось только гадать, услышал ли он невероятную новость перед смертью.
Роза долго рыдала над окровавленным телом, и её слёзы капали на свежую татуировку с рисунком из розовых бутонов.
***
Борис сам не заметил, как уже бежал через парк.
Стояла ночь.
На минуту он забыл, где находится, что делает, в каком направлении его дом. Пришлось сбавить шаг.
«Как так получилось? Я не мог… Я хотел просто припугнуть их. Зачем я это сделал?»
Борис шёл долго, сам не зная куда. Деревья, кусты, заброшенные здания. Редкие незнакомцы останавливались и пялились на его запачканную кровью рубашку.
«Сука, она ещё и залетела от него! Я просто не могу в это поверить! Это худший кошмар в моей жизни… Говорит, я хотел… Да, я хотел причинить им боль, но не так. Что же делать?»
Единственный выход, который виделся Борису – замаскироваться и пешком дойти до Алексина, где жил его друг-адвокат. Тот знался с преступными группировками и по старой дружбе мог бы скрыть преступление. Но и тут Бориса подстерегала опасность. Он знал, в какой стороне находится Алексин, но пойти туда ночью, пешком, избегая шумных автотрасс, где его могут заметить и опознать… авантюра та ещё.
А может, не стоит всё усложнять и просто купить билет на автобус? Нет, для этого нужен паспорт, а по паспорту его легко вычислят.
«Чёрт… Ладно, позже разберёмся!»
Прежде всего Борису хотелось успокоиться и унять дрожь в руках. А лучший способ это сделать – умыться.
Он направился к реке – сквозь кустарники и пластиковый мусор, разбросанный на берегу. Руки тряслись так, что ими можно было взбивать омлет вместо миксера. Ноги немели, и Борис постоянно спотыкался.
Слева показался железнодорожный мост, а впереди – темная речная гладь, в которой отражалась полная луна.
Эту речушку можно было пересечь за минуту. На другом берегу, за бетонным забором, разукрашенным граффити, начиналась территория машиностроительного завода: многочисленные производственные здания – им не было видно конца. Там гордо возвышались трубы, изрыгающие вредные выбросы.
Борис не успел насладиться индустриальным пейзажем. Перед мысленным взором вновь промелькнули картины той злополучной свадьбы – и кровь Павла… Мысли в голове стали такими громкими, что невольно вырвались словами:
– Да, я этого хотел, – прошептал убийца. – Всё прошло даже лучше, чем я ожидал. Подонок получил по заслугам… Грёбаный наркоман! Обрюхатил мою жену!
Последнюю фразу он произнес так, что испугался собственного голоса. При этом он даже не обратил внимания на тот факт, что Роза ни минуты его женой не была.
Когда нож вошёл в сердце Паши, жизнь Бориса, считай, закончилась. Сам того не подозревая, он совершил моральное самоубийство.
Это все они… Они все виноваты! Отец – что бил его ремнём в детстве за издевательства над кошкой; учительница – что завалила его на экзамене; дворник, громко скребущий алюминиевой лопатой – что он не выспался, не встал по будильнику, опоздал на работу в очередной раз и был