зубы и сказал:
– Ее точное местонахождение мы определим по корректировочной шкале Квантового навигатора. Но для этого ты должен попасть в прошлое. Твой разум будет чем-то вроде передающей антенны. Это сложно звучит, но на деле все будет гораздо проще. Так что ты решил, Егор? Ты согласен?
Волчок вздохнул и ответил:
– Почему бы нет? Думаю, мне стоит попробовать.
На лицах профессора и соседа Рогова появилось выражение глубочайшего удовлетворения.
– Эксперимент проведем завтра, – заявил профессор. – А сейчас всем пора спать. Егор, я постелю тебе в спальне, а сам переночую на диване.
– Я и сам могу на диване, – сказал Егор.
Терехов покачал головой.
– И не мечтай. Ты должен хорошенько выспаться.
6
Егор лежал на широкой кровати, закинув руки за голову и глядя в темный потолок. Лежал и думал о том, что он и впрямь оказался на помойке жизни. Вот уже и третий десяток разменял, а впереди никаких перспектив. Прошлое – беспросветно, будущее – неопределенно, и уж в любом случае оно ничуть не лучше прошлого. Нет, в самом деле, ну что ему светит?
Устроиться на работу и стать офисным планктоном? Ежедневно просиживать в вонючем офисе по девять часов и вздрагивать каждый раз, когда лицо босса будет выражать недовольство?.. Бр-р-р, какая гадость. Попробовать сделать карьеру и самому выбиться в начальники? Можно, конечно, но это ж сколько задниц придется вылизать!
Егор усмехнулся и покачал головой: нет, ребята, сами тоскуйте в своих офисах, считая дни до отпуска и мечтая о неделе пьянства и обжиралова на каком-нибудь задрипанном турецком курорте.
Егор вздохнул и стал думать о другом. Что же заставило его поверить словам профессора? Что заставило его поверить во весь этот бред о пропавших вещах, о перемещении во времени и о брате, застрявшем на границе миров?
– Что меня заставило поверить во всю эту ахинею? – тихо спросил себя Волчок. И сам себе ответил: – Очки.
Да, очки. Вернее – то, что он сквозь эти очки увидел. При воспоминании об истинном облике людей Егор передернул плечами.
«Человечество неоднородно», – сказал профессор. И был прав. Вполне возможно, что все мы, люди, – потомки беглецов из разных уголков Вселенной. Или даже – из разных измерений. Обломки погибших цивилизаций, собранные на одной планете.
Мысль эта Егору понравилась. А следом за ней пришла и другая. Интересно было бы взглянуть сквозь эти очки на Гитлера и его приспешников. Вполне возможно, что вместо человеческих лиц Егор увидел бы оскаленные звериные морды, покрытые гнойными волдырями. И вполне вероятно, что морды эти были бы одинаковы.
В самом деле: что, если представители каждой «человеческой породы» подсознательно тянутся к своим собратьям? Тянутся чисто по биологическому, видовому признаку, хотя сами уверены, что притягивают их друг к другу общие идеи, пристрастия, общая ненависть или общая цель!
Что, если все в мире объединения, от самой захудалой политической партии до профессионального союза краснодеревщиков, – результат такой вот «животной» тяги особей одного рода и вида друг к другу?
Егор