всадника ледяными брызгами, и визгливо заржал. Чарльз вздрогнул, но потом сообразил, что золото о четырех копытах не было боевым конем и помалкивать его не приучили. Ну и Леворукий с этим сокровищем, к вечеру он его сменит. До Урготеллы денег хватит, а после решать Ворону. Каштан заржал еще разок и обернулся, видимо, намекая, что приехали.
Лысый трактирщик не соврал – вода поднялась. Пристань была вровень с грязно-бурой, рябой от дождя рекой. Что ж, если паромщик заупрямится, переберемся вплавь. Брети не Рассанна и не Хербсте, а теньенту Давенпорту нужно на тот берег. И он там будет!
III
Торка. Окрестности Манлиева столпа
399 года К.С. 19-й день Осенних Ветров
Воро́ны деловито галдели над двумя повешенными, судя по отсутствию смертных балахонов – дриксенским и лазутчиками. Еще один признак подступающей войны, который по счету – Жермон Ариго не помнил. Меньше всего генералу хотелось в такое время покидать север, но Рудольф Ноймаринен зря не попросит. Нельзя поворачиваться спиной даже к самым корявым лапам, если в них оказался нож. Пока был жив Сильвестр, о мятежниках и заговорщиках можно было не думать, теперь придется смотреть не только вперед, на дриксов с гаунау, но и назад. Ариго с трудом представлял, как станет договариваться с Леонардом Манриком, а Сабве он и вовсе не знал, Колиньяры на север не заглядывали. С Эпинэ было не проще. Самого Робера Жермон последний раз видел перед своим отъездом в Лаик. Когда-то двадцатилетний тогда еще граф Энтраг обожал свою сорокалетнюю тетку, но герцогиня Эпинэ отреклась от племянника точно так же, как и остальные родичи. Жозефина никогда никому не перечила. Ни отцу, ни брату, ни мужу со свекром. Сына она тоже не уймет, даже если захочет, а кто уймет?
Привычный ко всему жеребец равнодушно миновал «украшенный» дриксенцами ясень – торские лошадки дурака при виде покойников не валяют. Они и снежных бурь не боятся, едят, что ни попадя, везут сколько могут и дальше, а то, что статью не вышли, так это пережить можно. На войне нужны солдаты, а не столичные хлыщи, хоть на четырех ногах, хоть на двух... Ариго, сам не зная с чего, потрепал своего гнедого по шее, и тот благодарно фыркнул. Подумать только, когда-то Жермон Энтраг ездил на линарцах, зимой ходил в шелковых подштанниках, а Торку почитал обиталищем дикарей. Нет, господа хорошие, здесь живут и воюют люди, а дикари торчат при дворе. Даже не дикари – ызарги, с которыми Ариго не хотелось иметь никаких дел, но жизнь не спрашивает, а приказывает. В Эпинэ – так в Эпинэ!
Прошлое кусалось, царапалось, пыталось дотянуться до горла, но генерал его не гнал, пытаясь понять, как перевезти на другой берег собаку, кошку, цыплят и крупу. Унять мятежников, выпроводить Манрика с его армией, навести порядок во взбаламученных графствах и к началу весенней кампании вернуться в Торку... Для этого нужно стать Сильвестром или Алвой, а Жермон был всего-навсего генералом от инфантерии, хоть и неплохим.
Жермон закинул голову; в безбрежной, пронизанной солнцем сини неспешно плыл хохлатый