пройдемся по сцене, хорошо? – говорю я, держа в руках сценарий.
Мы бросаемся в выдуманную реальность, словно в бассейн жарким днем. Здесь мы надеваем на себя другие личины, и это помогает забыть свои, позволяет притвориться, хоть ненадолго, что все хорошо.
Хоровая комната забита актерами. Я сижу недалеко от мисс Би, всех записывая. Пока я не пометила лишь одно имя в списке.
– Привет.
Кто-то садится рядом со мной. Я поворачиваюсь. Внезапно дышать становится сложнее. Я могу вычеркнуть последнее имя из списка.
– Гэвин. Привет. – Все внутри зажигается, словно пришло Рождество.
Мы раньше никогда не оставались наедине, у нас никогда не было настоящего разговора без других людей. Когда мы репетировали «Как важно быть серьезным», в основном ты разговаривал с парнями. За исключением одной или двух наших бесед о музыке и режиссуре, мы обменивались короткими фразами о глупых, неважных вещах. Последнее, о чем мы говорили, – садовые гномы. Но теперь я чувствую, что то письмо парит в воздухе между нами.
Я понимаю…
Я знаю, прямо сейчас кажется…
Ты имеешь значение, даже если думаешь, что это не так.
Я рядом…
– Готов подняться туда и показать мисс Би, на что способен? – спрашиваю я.
Ты наклоняешься по-заговорщицки, твой лоб почти касается моего. Ты подмигиваешь, и это, черт возьми, самое сексуальное, что я видела.
– Дело в шляпе, – говоришь ты. Голос, как обычно, беззаботный, но каким бы потрясающим актером ты ни был, у тебя не получается полностью скрыть напряжение. Однако я следую за тобой: если хочешь притворяться, что все хорошо, тогда и я буду.
– Ты достаточно самоуверен, не так ли? – спрашиваю.
Смеешься, и я замечаю, что ты при этом смотришь на колени и слегка качаешь головой. Вскоре этот жест станет мне знакомым. Дорогим.
– Замолвишь за меня доброе словечко? – спрашиваешь ты.
– Я подумаю над этим. – Теперь мой черед подмигивать.
– Это шикарно. – Ты протягиваешь руку и мягко тянешь меня за свитер. Он покрыт блестками – одна из дешевых пятидолларовых вещей из H&M.
– Ты единственный не гей, который может сказать «шикарно» и не выглядеть глупо, – говорю я.
Ты улыбаешься:
– Так это потому что я сам шикарный.
Начинается первый раунд певцов, большинство из них – разные степени ужасного. Ты даже кривишься один раз и сползаешь по стулу, словно звук причиняет тебе физическую боль. Мне нравится, что ты продолжаешь придерживаться такой позиции: ты не ботан, просто знаток.
Ты поворачиваешься ко мне, твой взгляд цепляется за мой.
– Спасибо, – говоришь ты тихо. – Твое письмо, оно типа… спасло меня.
Я краснею, удовольствие расцветает в груди. Сейчас я еще не знаю, но вскоре внутри меня будет сад. И там вырастут колючки.
– О, – говорю я. Почему внезапно в голову приходят только фразы с уроков французского? Je suis un ananas. Я – ананас? – То есть круто. Надеюсь, это помогло.