горле пересохло, я не мог произнести ни слова.
И тут раздался елейно-медовый голос с придыханием:
– Подойди ближе! – приказал он.
С ужасом я понял, что мне уготовано. Я мобилизовал все имеющиеся у меня внутренние ресурсы, чтобы противостоять оккультным силам, явно призванным для того, чтобы сломить мое сопротивление. Образ моего мучителя благодаря причудам сознания преобразился: теперь силуэт его фигуры напоминал отвратительное животное, похожее на свинью. От ужаса у меня закружилась голова, и я чуть не потерял сознание.
– Иди сюда! – повторил сладкий голос.
В нем теперь звучали нотки угрозы. Я все еще сопротивлялся, но при этом меня будто погрузили в глубокий транс. Все во мне бунтовало против этого человека и его невидимых подручных, заманивших меня в западню. Ноги отказывались сделать четыре шага к кровати. Она вообще представлялась мне обрывом, за которым зияла бездна. Было ясно, что там меня ждет ад. Священник ничего не предпринимал. Он выдерживал угрожающую паузу, время от времени что-то бормоча. Внутри у меня клокотала буря, душа терзалась и мучилась. Но пошевелиться я не мог.
Как же я ненавидел мать в тот момент! Именно из-за нее все так сложилось. Я ненавидел полицию за то, что она не преследовала таких монстров, как этот человек. Я ненавидел и проклинал всех взрослых, потому что они только и знали, что причинять другим боль. Такую же, как это свиноподобное существо причиняет мне сейчас. Я ненавидел всех и вся, весь мир и самого себя за то, что я оказался неспособным постоять за себя. Но и сдаваться я не хотел! Ненависть придавала мне силы, не позволяла согласиться на тот чудовищный акт насилия, который собирались произвести над моим телом. Я стоял, будто приклеенный к полу, и не делал ни шага – ни вперед, ни назад.
Не знаю, сколько времени я смог простоять так, но в какой-то момент силы мои закончились, и я свалился, как пустой мешок, на эту гнусную кровать. Я был практически без сознания.
И тогда он надругался надо мной…
Это меня убило. Я чувствовал себя грязным, униженным, оскверненным. Он отпустил меня к себе, я с трудом дотащился по лестнице до своей комнаты и заперся в ней до утра. А потом надо было собираться в школу. Около полутора часов я боролся с одолевавшим меня желанием убить человека, который только что растоптал мою душу.
Мой кошмар длился семь лет. Мои тело и душа подвергались насилию в течение всего этого времени. Как-то раз я решился рассказать матери обо всем, что происходит. Ответ не оставил ни капли надежды на сочувствие:
– Отец Р. – священник! Он не может так поступать. Ты лжешь!
Святоша так легко сломил мое противодействие отчасти из-за того, что я по-прежнему боялся, что меня отошлют обратно домой. Растлитель прекрасно все понимал.
До сего дня меня мучают боли в спине и ногах, которые, как мне кажется, связаны с тем ужасом, который мне пришлось пережить в юности. Ад заполучил власть надо мной с помощью обмана, лицемерия, шантажа. И все это исходило от так называемых «христиан». Пережитое