потребления, решились перейти на цифру: фактически дробили и дробили реальность, пока не получили мельчайшие ее частицы, к каждой из которых прикрепив некую последовательность нулей и единиц. Мы ее дигитализировали, оцифровали, то есть превратили в цифры. Таким образом мы получили мир модифицируемый, накопляемый, копируемый и передаваемый на любое расстояние машинами, которые нами изобретены: они это делают очень быстро, без погрешностей и за умеренную цену. Никто не обратил на это внимания, но настал день, когда каждый накопил для себя в цифровом выражении некий фрагмент мира, и этот фрагмент окончательно перевесил чашу весов в пользу цифры. Не спрашивайте, откуда, но мы знаем, в котором это случилось году: в 2002-м. Возьмем эту дату как определенную точку во времени, когда мы перешли перевал и оказались лицом к лицу с будущим.
2002.
Спуск по склону произошел очень быстро: появление Сети и применение, порой гениальное, цифрового формата во впечатляющем количестве технологий породили с наглядной очевидностью то, что мы теперь можем с полным правом назвать ЦИФРОВОЙ РЕВОЛЮЦИЕЙ. Ей четыре десятка лет, и десяток прошел с тех пор, как она официально свергла предыдущую власть. Она же, по всей видимости, оболванила вашего сына.
Довольно просто, да? Сейчас будет сложнее.
Революция – скорее общий термин, и мы употребляем его до некоторой степени бездумно. Применяем, чтобы определить бывшие в истории потрясения, оставившие после себя горы трупов (французская революция, русская революция), но и растрачиваем по мелочам, например, когда наша любимая футбольная команда вводит в защиту третьего игрока (тактическая революция).
Подумать только.
Во всяком случае, это означает, что кто-то, вместо того чтобы придумать хороший ход, изменяет шахматную доску: применяет, так сказать, новую парадигму [не могу удержаться от умного словца, оно одно стоит билета на футбольный матч].
В общих чертах это, кажется, наш случай, случай цифровой революции.
Но революции бывают разные, а для нас крайне важна точность. Революция, которую осуществил Коперник, догадавшись, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот, не то что французская революция; а изобретение демократии в Афинах в пятом веке до Рождества Христова нельзя сравнивать с изобретением электрической лампочки (Эдисон, 1879). Все эти люди изобретали новые шахматные доски, но играли в разные игры.
Когда мы, к примеру, говорим о цифровой революции, нам достаточно ясно, что речь идет о революции технологической: изобретении чего-то такого, что создает новые орудия и изменяет жизнь. Вроде плуга, огнестрельного оружия, железных дорог. Теперь, поскольку мы видели немало технологических революций, у нас есть интересные данные, и вот что из них, при их изучении, со всей очевидностью следует:
▶ технологические революции могут находиться за гранью фантастики, но они в редких случаях непосредственно производят революцию в умах, то есть видимую перемену в образе мыслей человечества. ◀
ГУТЕНБЕРГ.