подходя ближе, – не поминайте лихом. Моя миссия закончена, теперь у вас будут другие командиры. Я вам так и не представился. Зовут меня Жуков Николай Николаевич, я живу на улице Безбожной, дом №16. Если будет возможность, заходите.
–Спасибо вам, Николай Николаевич, за рассказ душевный, за помощь, за понимание. Я думаю, что если в армии есть такие офицеры, как вы, там можно служить,– сказал Богдан, пожав офицеру руку. Жуков по- военному козырнул и ушел. Я посмотрел на друга и сказал:
–Молчишь, молчишь, а как скажешь – опять ты меня удивляешь.
Стоявшие рядом ребята спросили:
–А почему офицер вам честь отдает?
Я подошел поближе к ним, чтобы все слышали и, показывая на Богдана, ответил:
–У него отец – полковник.
Рыжий парень аж присвистнул:
–А че ж, он в солдаты?
– Это у них традиция такая, отец его тоже с солдат начинал.
Богдан думал об Аленке, о родителях, не слушая, что я говорю, и не понимая, почему все на него так смотрят.
Перед отправкой нас всех завели в церковь. В церкви батюшка прочитал молитвы, мы помолились за семьи наши, за судьбу свою горемычную, поставили всем святым свечи и вышли. Всех поставили в строй и повели на вокзал ,там уже стоял поезд, пуская пар. У вагона сгрудилось еще человек тридцать. Все терпеливо ждали команду на погрузку. Рядом стоял солдат лет сорока и говорил:
–Давно в южное направление не посылали столько солдат, видно, что-то затевается там с турками, не иначе скоро война.
Рыжий подошел ко мне и тихонько спросил:
–Слышь, спроси у друга, че, война шо ли, а?
–Ну да, а чего мы тогда здесь с Богданом делаем?
– Слышь, ну а когда, а?
Народ сгущался вокруг нас. Меня несло:
–Вот к зиме и начнется. Мы специально пораньше пошли, чтобы подучиться малость. Стреляю я плохо, а без ружья ты не воин.
Рыжий не унимался:
–А че твой друг такой грустный, ежели он по своей воле в солдаты идет? – Вот тебе что надо от службы: поесть вволю, да поспать. Так ?
–Ну так !
–А ему надо в офицеры выбиваться, понял?
–Понял, – ответил рыжий,– тяжело ему будет, но, авось, папаша поможет?
– Нет, он должен сам, сила воли у него большая.
Кто-то издалека крикнул: «По вагонам!» Мы стали грузиться, Богдан последний раз оглядел вокзал, в сердце защемило, он сделал над собою усилие, чтобы успокоиться. В вагоне лежала солома, стало ясно, что лежачих мест всем не хватит.
Рыжий услужливо всех растолкал и пригласил меня с Богданом в дальний угол, где соломы лежало побольше. Абрамом проверил свое лежачее место, понравилось. – Что этот рыжий хочет? – спросил Кузьмин.
–А я знаю? Уважает, наверно.
Мы легли на солому. Богдан сразу уснул, я подумал про него: «Намыкался, бедолага». Паровоз дал длинный гудок и тронулся с места. В маленькое окошко было видно, как проезжали старинную Мценскую крепость на горе, где еще видны развалины былой славы, по углам еще возвышались старинные башни.