что старик – и есть Ганс Гофман. В записке, которую он оставил внутри, говорилось, что сегодня он приедет, да и его внешность отвечала всему, что ей удалось о нем узнать. Он воевал во Второй мировой, а значит, ему за восемьдесят, и на нем был старомодный костюм, какие обычно носят юристы. А большой нос и отсутствие резко очерченной линии скул говорили о том, что он голландец.
– Но это невозможно, к сожалению. Мой друг скончался месяц назад. – Гофман снова посмотрел на особняк. – И дом теперь принадлежит его дочери. Она должна сегодня приехать.
Аллегро стояла у него за спиной, оба они теперь смотрели на здание. Очевидно, когда-то он, действительно, был очень близок с владельцем этого особняка. Боль и тоска читались в выражении лица старика и в том, как он втянул голову в плечи.
– Мои соболезнования вашей потере, – проговорила она. – Дом такой красивый.
– Был когда-то. А теперь разваливается на части. Она просто не может себе его позволить, а, прежде чем продать, тут так много нужно сделать.
Последнюю фразу он произнес, скорее, для себя.
– А что дом продают?
– Ну, да, но она едва ли может заплатить за необходимый ремонт, чтобы поднять цену.
– Знаете, у нас в Америке работают такие дешевые бригады – их позовешь, они тебе все чудно сделают. Может, ей тоже к таким обратиться? – предположила Аллегро.
– В Голландии с этим не так просто. Официально, нанимать кого-то без лицензии запрещено.
– А неофициально?
Гофман улыбнулся ее доброму настрою.
– Если бы не знал наперед, я бы подумал, что вы, юная леди, ищете работу.
– Годы опыта вас не обманывают. – Аллегро пустила в ход свою самую очаровательную улыбку. – Я приехала в Амстердам месяц назад. Думала у меня все получится, понимаете? Как бы там ни было, я тут еще на месяц, и свои наличные я бы потратила на что-нибудь поинтереснее отеля.
– Понимаю.
– И… если я все правильно поняла, то вам нужна помощь, а я как раз могу ее оказать. Я называю это «интуитивной прозорливостью». – Она выставила вперед руку. – А зовут меня Анджелина Уитман. Можно просто Энджи.
– Ганс Гофман. Что ж, Энджи, выглядите вы сильной и достаточно крепкой. А какие навыки?
– Разные: по столярке, малярке, слесарке, кровле, электричеству, немного в саду тоже умею. Вы скажите, что, а я сделаю.
Он улыбнулся шире.
– И не говорите.
– А в плане оплаты я много не попрошу. Мне бы комнату – где разместиться и еду пару раз в день, все. Ну, по рукам? – ее пожатие было энергичным. – В смысле, можете в любой момент меня прогнать, если что не так.
– Тогда решено. Если вам нужно на чем-то добираться, возьмите велосипед Яна – он в конюшне. – Гофман достал из кармана ключи. – Давайте зайдем внутрь? Скажете, что вы об этом думаете.
Не успели они сойти с места, как к дому подъехал микроавтобус с большим логотипом на боку. Водитель, крепкий блондин лет тридцати, вышел и поприветствовал адвоката.
– Знакомьтесь, Энджи, это Джерон, – сказал Гофман, пожимая