Гуребур! – откуда-то издалека донесся голос дворянина. – Она нужна мне живой, не забудь про это!
– Принято к сведению, – всадник расслабленно крутанул молот в руке, разминаясь перед предстоящим боем.
Нозурианец щедро поддал в бычьи бока, и зверь, свирепо взревев, побежал. Черные копыта ударялись об иссушенную землю, разгоняя красно-рыжую пыль. Несмотря на большую массу, Шуго был очень быстрым. Совсем скоро он оказался рядом с девушкой и был готов атаковать ее острыми рогами. Она спешно увернулась в сторону, еле ускользнув из-под увесистых копыт, но в то же мгновение рядом с ней обрушился удар от молота, заставивший ее буквально отлететь вперед.
Вскрикнув от боли, лучница прокатилась по жесткой земле, в отчаянии сжимая деревянный лук в руке. Быстро придя в себя, она поднялась на разодранные ноги. Ощущая вибрацию, она настороженно подняла глаза на всадника, возвела лук и зарядила огненную стрелу. Заметив это, Гуребур остановил быка и ухнул молотом о землю, будто со злости. Девушка на мгновение отвлеклась, как вдруг, прямо из-под ее ног выросла острая каменная пика и врезалась в нее, жестко сбивая с ног.
Это была магия земли. Заключивший контракт Шуго наделял своего хозяина волшебной силой одного из природных элементов, которым в совершенстве владел сам зверь. Так и бык, и Гуребур могли покорять скалы, пески и земли, лишь только пожелав. За подобным могуществом и гнались богатые вельможи. Перед этой силой не могли устоять человеческие войска.
Незнакомка обессилено обронила свое оружие, и теперь оно свисало над краем пропасти, готовое вот-вот свалиться вниз. Девушка была слишком хрупкой для таких сражений, ее навыки заточены для дальнего боя, ведь она лучник, а не воин меча. Обхватив пульсирующий болью живот, она сипло дышала, уткнувшись носом в землю, а потом с отчаянием глянула на свой лук и беспомощно потянулась к нему. Кончики женских пальцев еле касались оружия, и от этого оно только больше съезжало к обрыву. Вскоре, широкая тень полностью застелила ее. От топота Шуго лук затрясло, и он, проскакав на месте еще несколько раз, все-таки упал.
– Какая жалость, – сухо прокомментировал Гуребур, спрыгнул с быка и медленно подошел к сраженной лучнице. – Я думал, меня ждет развлечение подольше, но, видимо, это все, на что ты была способна, – разочаровано и небрежно он смахнул с ее головы капюшон и немедленно вытер руки, будто замарался. – Хм, мидирианка. Зря выползла из леса. Что ж, теперь ты, как твои горячо любимые Шуго, всю свою жалкую жизнь будешь развлекать вот того господина. Какая ирония, правда?
Незнакомка обернулась через плечо и натолкнулась на затуманенные глаза быка. В них она увидела свое размытое отражение. Девушка выглядела так жалко, что аж плакать захотелось. Одежда была вся запачкана и порвана, на руках, да и по всему телу синели темные пятна, а во взгляде читались нестерпимое мучение и усталость. Облизнув кровь с губ, она представила, как ОН будет ругаться, что снова заупрямилась и сразу не взяла ЕГО с собой. Больше одну ее ОН никуда не отпустит,