назад у ее смертного одра.
Я прихожу в себя уже на знакомом мне сыром камне, пропитанным грязью и плесенью. Заставляю себя опереться на руки, закованные в наручи, и превозмогая боль и тяжесть в мышцах, сажусь, опираясь спиной на холодную стену. Я по-прежнему голая, и меня охватывает настоящая паника, когда я вижу капли крови на своих бедрах. Сглатываю ком, образовавшийся в горле, и пытаюсь смириться с тем, что произошло, но не могу… не могу, черт возьми.
Это все не со мной.
– Ты не будешь плакать. Не будешь… – тихо выдыхаю я, ощущая, как все тело сотрясается от пронзительного воя, эхом отлетающего от стен. Я слышу его будто со стороны, не сразу понимая, что он принадлежит мне. Мучительные спазмы сдавливают грудную клетку, и я не могу остановиться, без остановки рыдая и плача, надрывая пересохшее горло. Жмусь к ледяной стене, и, проклиная эту мерзкую тварь, пытаюсь освободить хотя бы одно запястье от наручей. Все бесполезно. Один из них прикован цепью к стене, несмотря на то, что бежать мне итак некуда. В Обитель Миноры легко попасть, и почти невозможно отсюда выбраться, до тех пор, пока хозяйка сама не соизволит отпустить пленницу.
Как же я ненавижу эту тварь, видит Ори… моя рука не дрогнет, когда я заставлю ее сгореть от моей силы.
Почему я такая слабая и безвольная? В словах Миноры, о том, что Ори создал нас слишком мягкими, есть доля правды. Ведь знаю, что никогда не смогу использовать свою силу для нападения. Элейн подарила мне ее для защиты.
Не знаю, сколько еще часов проходит, пока я жалею себя, рассматривая новые шрамы на своем теле. Спина горит огнем, и холодная стена даже немного успокаивает нанесенные кнутом раны. Мне безумно хочется помыться прямо сейчас, но подобная процедура светит мне лишь раз в неделю. Примерно. Я давно потеряла счет времени.
Я все потеряла…
Я совсем забыла о Мии. Я так и не видела свою соседку, с тех пор, как Минора в последний раз забрала меня на очередную пытку. Но тревожные вопросы о том, что же случилось с девушкой, мучили меня совсем недолго: через несколько часов или дней, дверь крошечной темницы распахнулась, и один из стражей жрицы закинул в эту мрачную тюрьму очередное «тело», в котором я не сразу признала безупречную красавицу Тенею. Жену Нуриэля.
Девушка не кричала, не плакала. Лишь нервно озиралась по сторонам и кусала распухшие губы. Большие глаза Тенеи, стали моим собственным отражением ужаса, который испытала и я, в первые дни пребывания здесь. Девушка нервно теребила подол своего роскошного платья, предназначенное для светского приема, но никак не для темницы, и поначалу все время молчала, как бы я ни старалась с ней заговорить.
Я понимала ее состояние. Она в шоке, и не может понять, что все, что происходит с ней – правда. Возможно, на нее напали неожиданно, или вовсе утащили из теплой постели. Как Нур допустил это? Он теряет уже вторую свою женщину, свою жену, черт подери… как же тогда он управляет страной?
Мое сердце сжимается, наполняясь болью и невероятной тревогой за Элиос.
– Это