прислушался к кухне – оттуда слышался монотонное бубнение тетки. Алексей приоткрыл дверь и стал прислушиваться к разговору.
– Да правильно, что нас отсюда выселяют! – восторженно воскликнула Наталья Лазаревна, большими глотками поглощая чай. – Ну, посуди сама, что нам здесь ждать? С работой напряженка, высших учебных заведений никаких. Молодежь вся разъезжается. Город и так естественным образом опустошается. Так лучше, что его закрывают хотя бы по приказу.
Валерия Андреевна молча села за стол, налила чай себе. Владимирова продолжала:
– А теперь ты будешь в другом городе, побольше и поперспективнее нашего. Будет тебе достойная работа, нормальная жизнь.
– Нормальная жизнь, говоришь? – хозяйка отодвинула чашку, уставилась на гостью. – А то, что это мой дом и я имею на это право – это ничего не значит? Здесь у меня есть все. Что будет там?
– Да все будет, – махнула рукой Наталья Лазаревна, – вот увидишь. Еще такой жизнью заживешь, что сама себе позавидуешь.
Валерия Андреевна ударила кулаком по столу. Владимирова поперхнулась и выронила чашку из рук.
– Ты чего?!
– Ничего! Если у тебя здесь ничего нет, если ты свою жизнь не устроила, то это не значит, что у других ничего нет! Понятно?
Владимирова принялась оттирать платье от чая.
– Ах вот ты о чем! Подковырнуть решила? Да, у меня нет работы, второй год найти не могу, так что же, в укор мне это ставить?!
– Тебе предлагали отличное место, – ехидно заметила Валерия Андреевна. – Чего ж отказалась?
– Отличное?! Да меня пытались поломойкой в магазин засунуть! Нет, лучше без работы ходить.
– Твое право, – подала плечами хозяйка. – Зато при деньгах была бы. Зарплата-то повыше пособия будет.
– А я не хочу работать уборщицей! – заявила гостья. – Не мое это!
– Ага, ты достойна большего!
– И что?
– А то, дорогая сестричка, что не место красит человека. Можно и уборщицей достичь успехов.
Наталья Лазаревна фыркнула.
– Ты хотя бы врач. У тебя и репутация соответствующая. А я?
– А ты, если мне память не изменяет, по образованию экономист. На любом предприятии могла работу бухгалтера найти.
Владимирова вздохнула, но не ответила. Большакова тоже замолчала, вытирая лужу со стола. Наталья Лазаревна встала.
– Засиделась я у тебя, дома дел много.
Валерия Андреевна кивнула.
– Провожать не надо, – донеслось из прихожей. Хлопнула дверь.
Большакова села за стол, подперев лицо руками. Ей хотелось рыдать от безысходности. Но больше – от злости на Наталью. Это ж надо – правильно, что город закрывают! Нет, понятно – ее здесь ничего не держит. Ни работы, ни семьи. Захудалая квартирка в «хрущевке». Да хоть сейчас уезжай!
В кухню вошел Алексей, обнял маму. Женщина прижала сына к себе.
– Я не хочу уезжать, – прошептал мальчик. – Зачем все это?
Женщина заминкой ответила:
– Чтобы достойные дяди смогли лишний