он. – Но я не осведомлён о том, что вы подразумеваете под почетной сдачей. Вам известно – за два месяца этой войны мы ещё никогда не просили пардону. И сейчас….
– Все просто! – поспешно и даже невежливо перебил его де Кроссье. – Вы прекращаете сопротивление! Строитесь вдоль дороги, сдаёте все боеприпасы и пропускаете наши корпуса. Вам остаются все знамёна, пушки, оружие, форма и регалии. После прохождения Великой армии Ваша часть будет сопровождена до указанного вами лагеря. Довольно, своим сопротивлением сегодня вы уже заслужили себе славу! Хватит крови, ее ещё будет много! Ради Вас, ради ваших отцов, матерей, жён и детей! Решайтесь, другого предложения сегодня уже не будет!
Шевалье говорил все с возрастающим жаром, подчеркивая свои аргументы интонацией и выражением загорелого лица. Берестов невольно залюбовался его молодцеватым пылом. Однако, и у него был свой план. Ненароком обернувшись на долю секунды, он увидел: вдалеке, там, где грязная коричнево-серая лента дороги сливалась с могучей буйной зеленью, уже был виден стройный край русского каре. «Успели!»– подумал поручик, и вновь обратил взор к французу. Тот уже смотрел ему в глаза, пытливо стараясь прочитать в них ответ.
– Нет! – твёрдо и коротко сказал Берестов, давая понять из последних сил, что любое обсуждение закончено.
Шевалье повернулся к своему коню, думая уехать, но затем остановился, и подошёл к русскому почти вплотную.
–Послушайте,– начал он, уже более дружеским, участливым тоном. – Мы оба знаем, кто мы. И мы оба слышим Глас. Мне он повелел помочь моему императору пройти здесь, вам же, видимо поручил этого не допустить. У каждого из нас своя истина. Мы пришли сюда по велению нашего великого вождя, а вы защищаете свою землю. Я сегодня шёл на встречу с намерением убить вас, просто зарубить или застрелить. Вам, очевидно, ясна ваша участь. Что вы знаете?
– Я знаю немного, – отвечал Берестов как можно более убедительно и медленно. – Да, я знаю, что сегодня я умру. И это не страшит меня, ибо я всегда повиновался тому, что слышу. Он направлял меня, в мире и войне, очевидно, как и вас, монсеньор де Кроссье. И вы правы, мы должны остановить вас здесь. Это все что мне сказали, и более мне ничего не известно. Я заканчиваю свой земной путь и готов с достоинством встретить мою смерть. Но пока я жив, вам здесь не пройти, знайте это!
–Когда впервые глас пришёл к Вам, поручик?
–На Аустерлицком поле, во время тяжелого ранения.
–О да, то была славная битва. Гений нашего императора даровал нам победу. Но позвольте, вам совсем неведом смысл. Послушайте меня, глас не создан для слепого повиновения. Он лишь адъютант, передающий вам мысленный приказ. Но вы можете не передавать и не исполнять его, или исполнить по-своему. В момент, когда вы получили его, история уже изменилась, и вы теперь ее творец! Вот и сейчас – я вижу, вы тяжело ранены, истекаете кровью. Прошу вас, передайте своему командиру мое предложение. Вы останетесь в живых. Как знать, какой следующий приказ придёт вам от гласа грядущего. Неужели