в Испании, Австрии, Польше, на Сицилии или в Саксонии. Человек, у ног которого лежал весь мир, так и просидел со своим семейством в столетнем имении своих предков, стрелял в парке диких зверей, которых загоняли ему прямо под ружьё; самое большее, он иногда отправлялся в Париж в Оперу или на пару дней в один из соседних замков в ближних окрестностях. Король Франции никогда не видел ни открытый океан, ни Средиземное море, ни Атлантику. Только раз в жизни он ездил на пару дней на Ла-Манш, чтобы осмотреть в порту Шербура новые укрепления. И при этом не разрешил Элизабет сопровождать его.
Итак, принцесса скучала смертельно, как уже сказано, и очень томилась в одиночестве; среди пяти тысяч человек, населявших дворец, у неё не было ни одного друга или товарища по играм, потому что никакие другие дети, кроме принадлежавших королевской семье, в Версаль не допускались. Родители Элизабет и её дедушка с бабушкой давно умерли, а её брат, король, был добродушный, но скучный простак, который хотел только есть, пить и спать. Её сестра, на четыре года старше, толстая Клотильда, вышла замуж в Италию, а оставшиеся во дворце тётушки и кузины представляли собой ещё при жизни мумифицированные трупы скуки; для них самым волнующим событием было выйти в парк и сидеть там у пруда и удить форелей, которых лакеи заранее туда высаживали.
Всего этого Элизабет не выдерживает, она рвётся наружу, на свежий воздух. Раз в несколько дней она срывает с головы парик, стирает с лица косметику и удирает от своих гувернантов. Она знает в этом дворце все закоулки и каждый камень, для неё всюду открываются потайные двери, замаскированные в обоях, и стенные шкафы, за которыми тайные винтовые лестницы ведут в тёмные коридоры прислуги, выходя затем в открытое пространство. Она бежит в конюшни и берёт одного из двух тысяч коней, стоящих там, чтобы потом скакать наперегонки с патрулирующими замок драгунами. Разумеется, драгунам нельзя устраивать скачки в королевских садах – ни во время несения службы, ни в свободное время, а тем более с членами королевской семьи; это до такой степени немыслимо, что даже ни разу не было запрещено. Но Элизабет так долго и упорно скачет вровень с патрульными, заставляет своего коня пританцовывать, вставать на дыбы и делать пируэты, щёлкает кнутом и валяет дурака, что в какой-то момент у первой солдатской лошади сдают нервы, и она пускается вскачь, а за ней и остальные, и скачки, пусть и не объявленные, всё-таки состоятся. Элизабет их всякий раз выигрывает, во-первых, потому, что она скачет как чёрт, а во-вторых, потому, что она маленькая и лёгкая и не волочит за собой ни саблю, ни огнестрельное оружие, ни прочие прибамбасы.
После скачек драгуны дают своим коням выбегаться и возвращаются к служебным обязанностям. А Элизабет скачет дальше до окружной стены дворцового парка, где есть потайная дверь, укрытая плющом, и у Элизабет есть ключ от этой двери. И бессмысленно было бы теперь отправлять кого-нибудь на её поиски, потому что скачет она быстрее, чем все её родственники, а приказу того,