Потом психанул, одарил «дурой», хлопнул дверью.
И – заявился домой в семь утра, помятый, уставший и ещё пьяный. Когда, спустя определённые сроки, состоялось примирение, Игорь поведал такую историю: сидел в «Центральном», подсели за его столик два офицера, майор и капитан. Ну, познакомились, напились (ух и пьёт это офицерьё бездельное!), а потом те предложили в гости к ним поехать, догулять праздник. Ну, Игорь в разгаре-то и согласился. Офицеров машина дожидалась с сержантом-водителем, сели, рванули за двадцать верст от города в Новый Поселок, где часть капитано-майорская квартировала. Там ещё поддали крепенько и – отрубился, мол. А виновата во всём она, да-да, супружница глупая, – не надо было капризы выставлять, вечер премиальный портить.
В другой раз Игорь, также после домашней словесно-нервной драчки, блистал своим отсутствием всю ночь. Потом живописал, как заявился к старому приятелю в гости, а у того – новоселье. Пока вещи помогал перевозить, пока вспрыскивали это событие, пока очухался – ночь и пролетела…
И так – каждый раз новая история. Зоя старалась верить всем этим россказням мужа (что-что, а рассказывать он умеет, этого у него не отнимешь), дабы самой спокойнее было жить. Что же на этот раз сочинит, интересно?
Зоя легла уже во втором, долго ворочалась, просыпалась среди ночи то и дело, прислушивалась к тишине. В семь часов не выдержала, поднялась, хотя намеревалась в первый отпускной день спать до обеда.
Уже допивая чай с вареньем, она вдруг вспомнила-догадалась: вон где может он быть! Разумеется, в этом треклятом «Кабане». Конечно, стыдно и позорно искать-шарить мужа-пьяницу по городу, но что же делать, если валидол уже не помогает, а сердце шалит и постукивает.
Минут через двадцать Зоя вышагивала по тротуару Набережной, где не бывала уже лет пять, с той последней их семейной кровавой прогулки. Перед пешеходным подвесным мостом прямо у воды открылось в прошлом году кафе «Кабан» – отрада всех алкашей округи. Работало сие питейное заведение и днём и ночью, круглосуточно – сказка для похмельного человека. Несмотря на раннее утро, столики под навесами по обе стороны павильончика почти все были заняты. Пустовала лишь «Комета» на подводных крыльях, пришвартованная к причалу кафе-бара – зал-люкс «Кабана». К павильончику вела вниз бесконечная бетонная лестница, напоминающая знаменитую одесскую.
Зоя, задержавшись наверху, принялась всматриваться в кафейный пейзаж. Внизу господствовало броуновское движение. Кто-то, покачиваясь, плёлся к буфету, кто-то уже, бережно неся пластмассовые красные стаканчики, спешил под навес. Рядом с «Кабаном», на небольшом городском пляже, к ближайшей кабине для переодевания сгрудились три-четыре клиента кафе-бара – туалетная очередишка. К дальней раздевалке поспешали одна за другой клиентки – встрепанные опухшие бабёшки, прогулявшие на берегу всю ночь. Один алкаш спрятался за угол павильона и, стараясь не шуметь, тихо блевал, но к нему уже спешил дюжий кабанчик, покрикивая